Люба, как и Ерема, в ту ночь спала и не знала о приключениях Васи. Кровать девочки стояла на чердаке рядом с кирпичным стояком дымохода. Любу разбудило легкое постукивание в трубе. Давно бездействовал этот тайный сигнал. В дымоход была спущена на проволоке гиря. Если дернуть снаружи за прут громоотвода, гиря начинала раскачиваться и постукивала о кирпичи: тук-тук, тук-тук! «Вставай! Выходи!» — требовал сигнал.
Люба накинула платье, спустилась с чердака в коровник и с бьющимся сердцем вышла во двор.
Вася встретил ее вопросом:
— Сумка цела?
— Кого ранили? — испугалась девочка.
— Кого — не важно! — отрезал Вася. — Ты бы лучше спросила, как ранили, и сказала, чем надо лечить. Вот слушай: пуля попала в спину, но не прямо, а вскользь: как ножом по лопаткам чирканула. Что нужно делать?
— Что нужно, ты сделать не сможешь! — ответила Люба. — Я сейчас захвачу сумку, и ты поведешь меня к раненому. И не спорь!
Но Вася заспорил. Он боялся, что вдвоем они не смогут незаметно пройти по деревне.
— Сами попадемся и разведчика погубим! — выпалил он.
— Разведчика?.. Настоящего?
Девочка даже поперхнулась от волнения.
— Нашего? Советского?
— Японского! — огрызнулся Вася.
— Где же он?
— В надежном месте! Я сам его спрятал…
— Знаю! Раз ты, — значит, в Коробе! Можешь теперь и не вести меня — сама найду!
Люба нырнула обратно в темный коровник. Пока она ходила за санитарной сумкой, Вася сдался. Что сделаешь с этой упрямой девчонкой! Она еще и в самом деле одна пойдет в пещеру!..
* * *
Когда трое пионеров подошли к седьмому «карману», свеча, освещавшая каменный мешок, уже догорела. Раненый бредил.
Командование перешло к Любе.
— Ребята! Свету — и побольше! — приказала она.
Вася вытащил из ниши связку свечей, оставленных здесь летом 1941 года, запалил сразу три штуки, расставил их над разведчиком.
— Ерик, а ты будешь мне помогать! — продолжала Люба, раскрывая сумку. — Руки чистые? На-ка, оботри… Спирту нет, — это валерьянка, но она на спирту.
Ерема послушно плехнул из пузырька в ладонь пахучую жидкость.
Раненый лежал на животе, разбросав ноги. Левая рука беспокойно металась по земле, а неподвижная правая сжимала автомат. Разведчик хрипло лепетал что-то бессвязное.
— Возьми автомат! — сказала Люба Васе. — Выстрелит еще в бреду…
Вася попробовал разжать задубевшие пальцы раненого, но они намертво вцепились в шейку приклада. Пришлось вынуть диск с патронами.
Ерема потихоньку закатал гимнастерку. Обнажились пропитанные кровью бинты. Когда Люба сняла их и принялась промывать длинную рану, красным жгутом вздувшуюся поперек спины, разведчик застонал.
— А кость-то задета, — произнесла девочка. — Левая лопатка…
— Не задета! — громко и внятно возразил разведчик. — Пустая царапина, товарищ капитан! Разрешите доложить… Вот карта — в ней все отмечено…
Ребята переглянулись.
— Бредит! — шепнула Люба.
— Высота тринадцать — гаубицы! — бормотал разведчик. — В этом квадрате склад боеприпасов… На колокольне — энпэ… А берут воду в колодце… Слышите, — ворот скрипит? Вода… Пить! Пить! Глоточек!.. Один!..
Вася схватил банку и сбегал в угол «кармана», где была выемка с холодной водой, капавшей с потолка. Люба попыталась напоить раненого, но из этого ничего не вышло. Он крутил головой и повторял одно и то же — про гаубицы, колокольню и колодец. Потом он долго и упорно проклинал какое-то ведро и, наконец, затих.
Люба закончила перевязку и еще раз попробовала напоить раненого. Он сделал судорожный глоток и опять застонал.
Ребята облазили «карман», нашли ровную глиняную площадку. Вася притащил откуда-то охапку старой, полугнилой соломы, постелил ее на глине. Сюда и перенесли раненого, а сами уселись вокруг него молчаливые, сосредоточенные.
— Что же мы теперь будем делать? — спросил Ерема.
— Будем ухаживать, пока не вылечим, — ответила Люба. — Когда поправится, — покажем, где передовая. Он и вернется к нашим.
— Он и сам знает, где передовая! — возразил Вася.
— Передовая! — повторил раненый. — Точно! Блиндажи рядышком — впритык… И ведро!.. Но я прошел, товарищ капитан! И карту принес… Разрешите передать!..
Разведчик негнущимися пальцами провел по карману гимнастерки, но так ничего и не достал оттуда. Рука бессильно упала на землю.
— Посмотрим? — спросил Вася.
Ерема кивнул головой. Вася расстегнул пуговицу и вытащил из кармана сложенную гармошкой карту. Это был подробный план знакомого ребятам района. Они увидели свое родное Дебелово, речку Быстрянку. Даже старая колокольня была отмечена на карте. А за ней, рассекая леса, дороги, луга, тянулась извилистая жирная линия.
Читать дальше