Дарья Доцук: Невидимый папа

– Да что вы так нервничаете? – спрашиваю я строго. – Это всего лишь мой брат. Не бойтесь, он не такой вредный, как я.

– Да н-нет, я п-просто… – чуть заикается Славка, но вид у него такой, что ему явно пора принимать успокоительное.

– Давайте ваших конфет съедим! Ну для храбрости, – предлагаю я.

– С удовольствием! – соглашается Славка.

– Кстати, а как они называются?

– Д-да никак не называются. Конфеты из чернослива.

– Нет, это скучное название. А как вам «Чёрная жемчужина»?

– «Чёрная жемчужина» – красиво, – кивает Славка.

Мама начинает сердиться:

– Ну конечно! Я тут одна работаю, а вы конфеты лопаете!

– И лопаем! – без зазрения совести отвечаю я за нас обоих.

– Хоть бы угостили!

– Пожалуйста!

Я протягиваю ей «Чёрную жемчужину». Мама жмурится от удовольствия. А уж Славка-то как счастлив, что его кондитерское хобби в центре внимания! Бедняга, он уже, наверное, ночами лепит эти конфеты – столько мы их едим.

Кроме Филиппа и Нины Александровны на обед приглашена Женька. Она приходит раньше – нарядная, как на линейку, ей не терпится познакомиться с Филиппом.

Мы целуемся в щёку.

– Ну? Они уже тут? – шепчет Женька, сразу переходя к делу.

– Нет. Ты же на двадцать минут раньше! – смеюсь я.

– А, – огорчается она, – я опоздать боялась.

Женька проходит на кухню, приветствует Славку и тут же подхватывает мамину кухонную лихорадку. Деловито перекладывает из пакета контейнеры – что-то на стол, что-то в холодильник. Бабушка никогда в жизни не позволит ей отправиться в гости с пустыми руками.

– Так… Что тут у нас? Малосольные огурцы, черемша, капуста квашеная, винегрет…

Мы с Женькой переглядываемся и кривимся – ничего из этого нам не нравится.

Но тут подаёт голос Славка:

– Ох как я люблю винегрет!

Видимо, конфеты подействовали и он немного ожил. Я проглатываю смешок и незаметно закатываю глаза – ну как можно так радоваться какому-то винегрету?

– Тут ещё варенье и сырники. Это вам на завтрак, наверное, или на десерт, – недоумевает Женька.

– Ой спасибо! Замечательно! – радуется мама.

Всё это похоже на семейный день рождения – добавился только Славка, ну и скоро Филипп с Ниной Александровной подойдут.

И тут я понимаю, что и сама волнуюсь. Как она ко мне отнесётся, Нина Александровна? А вдруг я ей не понравлюсь? Или сказану какую-нибудь глупость? От этих мыслей у меня холодеют пальцы и почему-то вдобавок потеют, не знала, что так бывает. Я быстренько съедаю ещё одну «Чёрную жемчужину».

Раздаётся звонок в дверь. На секунду все застывают на своих местах, у меня так даже сердце коченеет, – а потом спохватываются, бросают все дела, говорят одновременно и бегут в коридор – встречать.

– Это они! – оповещает Женька.

Мама довольна:

– О! Точно к двум! Какие молодцы! Люблю пунктуальных гостей!

– Идём, идём! – сообщает железной двери Славка. Чересчур по-хозяйки, на мой взгляд.

Я иду последняя. В голове совершенная путаница, не забыть бы, как меня зовут. Вот уж точно – выступление в Большом театре.

«Ну как можно бояться Нины Александровны?» – спрашиваю я себя.

Я же видела её на фотографиях – по сравнению с баскетболистом Филиппом она совсем крошечная и похожа на пухленькую фею Фауну из диснеевского мультика про Спящую красавицу. У неё круглое лицо и неуверенная улыбка. Сразу представляешь, как она возится в больнице с младенцами, сюсюкает, укутывает их, кормит из бутылочки, ну и делает всё, что нужно младенцам в первые часы жизни. Она и сама как ребёнок – такие у неё большие доверчивые глаза. Неудивительно, что Филипп так за неё переживает, я бы тоже переживала – кажется, её всякий может обидеть. И отец наш обидел, сильно обидел. Это я понимаю.

Мама распахивает дверь, и я вижу Филиппа. Он стоит на лестничной клетке один и прижимает к животу что-то укутанное в голубое кухонное полотенце.

Глядя на меня, он чуть ведёт подбородком. Это означает, что Нина Александровна не придёт. Но ведь она ещё вчера собиралась!

– Здравствуйте! – смущённо говорит Филипп.

Мы толпимся в тесном коридоре – все здороваются, знакомятся, Славка пожимает Филиппу руку и хвалит его рост.

– А Нина Александровна? – спрашивает мама, оглядывая пустую лестничную клетку.

– У неё не получится, срочно вызвали к пациентке… – Филипп смотрит на меня виновато, и я понимаю, что это не совсем правда. Видно, в последний момент Нина Александровна передумала.

– Ну ничего, ничего, в другой раз! – говорит мама и по голосу я слышу, что для неё это тоже некоторое облегчение.