Екатерина Мурашова - Живущие рядом (сборник)

Движения этого медведя были тоже точными, но какими-то скупыми, как бы слегка заржавленными. Казалось, что он сидит здесь, ловит и жрет рыбу по какой-то скучной и тягостной обязанности. Я все-таки много общалась с животными и как-то сразу почувствовала про этого медведя несколько вещей. Во-первых — он уже очень пожилой зверь. Второе — это не его собственный участок, он именно из тех, кого выгнал с родных мест огонь, разгоревшийся от преступно непогашенного костра туристов или рыбных браконьеров. Третье — когда закончится нерест, медведю придется очень несладко: он слишком стар, чтобы бороться с более молодыми и активными собратьями за территорию и победить в этой схватке. То, что для рыжего игривого мишки, с любопытством болтающегося вокруг рыбопромышленной базы, является первым в жизни и, несомненно, занятным приключением, для старого медведя — последняя трагедия. И наконец четвертое — умный старый зверь сам знает все вышеописанное и тяжело ненавидит тех, кто лишил его мирной обеспеченной старости на родном, до последней кочки знакомом участке приморской тайги.

В это мгновение прихотливо меняющий направление вечерний ветерок донес до медведя мой запах. Зверь тяжело приподнялся, повернул огромную голову, ловя чутким носом направление. Кажется, он меня все-таки не видел, хотя отчетливо чувствовал мое присутствие. Я же видела его очень хорошо — зрение человека гораздо острее медвежьего, да и среди людей я выделялась — неумеренное чтение в детстве почему-то совсем не сказалось на моих глазах.

Из полураскрытой пасти медведя капала мутная слюна. Один из клыков сломан. Шерсть свалялась. В глубине маленьких глазок светятся злобные красные огоньки.

Зверь помотал тяжелой головой, а потом глухо и протяжно зарычал. В его рычании была безнадежность злобы и отчаяния, не находящая выхода.

Мне было жалко медведя, но служить этим самым выходом для его чувств не хотелось совершенно. С пленительным океанским видом пришлось срочно распрощаться. Я спряталась в глубь леса и быстро пошла по направлению к базе. По дороге то и дело нервно оглядывалась. Понимала прекрасно, что старый медведь ни в коем случае за мной не гонится, но все же, все же…

Гасите в лесу костры!

В то лето мы спускались к морю по реке Калге. Потом плыли вдоль побережья Белого моря. Кажется, у нас тогда было четыре байдарки и, соответственно, четыре экипажа.

Как это ни странно, но частой проблемой путешествия вдоль морского побережья является вода. То есть воды в море, конечно, предостаточно, но она вся соленая. Речь идет о пресной воде. Ее приходится искать, так как маленькие речки и ручьи, обозначенные на карте, к середине лета часто пересыхают. Иногда для пополнения запасов пресной воды мы пользовались так называемыми скальными ваннами — с них скапливается дождевая вода. Но все-таки живой, прозрачный, холодный, с веселым плеском бегущий по разноцветным камням невдалеке от стоянки ручей — это в походе очень даже желательная роскошь. В море ведь ни помыться, ни постираться толком нельзя — мыло не мылится и прочие проблемы…

Чудесный ручей достался нам в тот день, о котором идет речь. Большего и желать нельзя было. Ручей вытекал из небольшого болотистого озерца и почти незаметно сбегал к морю среди каменистой россыпи. После разбивки лагеря, приготовления еды и сытного ужина настало время для излишеств.

— Я иду на ручей — мыться, стираться. За мной не ходить, — предупредила я мужчин и детей. — Кому приспичит ловить рыбу в озере — идите с другой стороны или подождите моего возвращения.

Наевшиеся приятели вяло покивали головами. Граф перебирал сеть, собираясь поставить ее во время отлива, а остальные явно не горели немедленным желанием идти вглубь леса кормить комаров и мошку.

Я собрала в яркий пластиковый мешок все потребные принадлежности и, предвкушая удовольствие, отправилась к ручью. На его берегу со вкусом разложила мыло, расческу, зеркальце, косметичку, полотенца и принялась за дело. Сначала, разумеется, — стирка…

Почти с самого начала пребывания на ручье у меня было ощущение, что на меня кто-то смотрит. Нельзя сказать, чтобы я как-то очень уж этим взволновалась. Мало ли вариантов? Кто-то из мужиков все же потащился на рыбалку и теперь пробирается где-то неподалеку, прячась от меня, чтобы я не ругалась. У кого-то из детей проснулся положенный по возрасту интерес. Скорее же всего — какой-то небольшой зверек этого года рождения (это может быть куничка, лисенок, даже жаба) затаился в кустах на другом берегу ручья и, замирая от страха и любопытства, внимательно глядит на никогда не виданное им чудо — человека.