Эдуард Веркин - Пролог (сборник)

Скорее всего.

Танк оказался как танк, у нас дома тоже такие. Кабина, жилой отсек с боксами, инструментальный отсек, прицеп. Только вместо гусениц тут были колеса. Большие колеса из каучука-В, который не горел, не замерзал, ничего с ним не происходило. А управление точно такое же, как у обычного танка, и почти такое же, как у драги.

Еще башенка наверху с излучателем – это чтобы снег разгонять.

Мы устроились в креслах, даже не успели пристегнуться, как Хитч сорвал с места, он вообще резкий. Выбрал курс, включил автопилот и отвалился на спинку. Лед ровный, ни ям, ни бугров, ни уступов, как у нас дома. Можно с закрытыми глазами ехать. Отдыхай да по сторонам посматривай на всякий случай. Скорость порядочная, но не такая, что не успеешь затормозить.

– А что тут случилось все-таки? – спросил Локк, когда база скрылась за кормой. – Вообще?

– А кто его знает… – пожал плечами Хитч. – Они тут эксперимент какой-то кажется, проводили с магнитным полем… Или еще что… Да разницы нет.

– А тут точно… никого? – прошептал Джи.

– Никого. Тут даже бактерий нет, я же говорил. Простор.

– А чего же мы тогда там сидим? – спросил Локк. – У нас там ни еды, ни воды, ни воздуха. Почему сидим? Почему не перебраться?

Хитч рассмеялся.

– Такой вопрос все дурачки задают, – сказал он. – Почему не перебраться? Потому не перебраться, что тут гравитация жуткая. Ты что, в комбинезоне жить будешь?

– Но можно организовать Постоянную Экспедицию, – сказал Джи. – Как у нас на Железной Равнине. Сменять раз в три года, а рейды будут туда-обратно мотаться…

Хитч усмехнулся:

– Гравитация на мозг здорово влияет. Тут даже нет постоянного гарнизона, какая уж там постоянная экспедиция. Можно продержаться несколько месяцев, это максимум. Так что никакой экспедиции. Базу и то каждый раз приходится расконсервировать. Нет, раньше некоторые оставались, особенно из старых, но долго просидеть никто не мог, даже самые матерые. Не знаю… Оставались, а когда возвращался новый рейд, на базе никого не было. Тут что-то нехорошее… Так что чем быстрее мы наберем норму, тем быстрее отсюда уйдем. Долго тут нельзя…

Долго тут нельзя.

Через шестьдесят миль мы остановились, приняли капсулы, запили водой.

– Если кто хочет, может вылезти наверх. Там небольшой мостик, оттуда отличный вид. Полезете?

Я полез. Надо смотреть, пока есть возможность смотреть.

Мостик – это только сказано так, на самом деле просто кресло железное. Хорошо хоть ветра нет – атмосфера съедена. Но все равно холодно. И страшно.

Мне страшно. Передо мной блестит бесконечная белая равнина, на ней ничего не видно, только белое кругом. Голова кружится. Будто ты висишь где-то.

– Смотри на танк, – советует Хитч. – А то свалишься.

Хороший совет. Я смотрю на танк. Толстые надувные колеса перемалывают снег и лед, так что по бортам создается белый туман из мельчайших осколков, туман долго не висит, со звенящими переливами оседает обратно.

Вернее, это мне кажется, что со звенящим, здесь почти нет воздуха и слышимости, значит, никакой, но я просто знаю, что такая пыль должна звенеть, и она звенит.

Локк и Джи сидят внизу. Их тошнит от просторов, хотя они не агарофобы. А меня нет, не тошнит. Глупо пройти девяносто миллионов миль и просидеть в танке. Поэтому я сижу и смотрю.

Хотя смотреть особо не на что, везде только простор и белизна. И через все это катит наш танк. И впереди белизна, и за кормой белизна, за кормой подпрыгивает огромный колесный прицеп, но он не мешает обзору, мы будто плывем по белому морю, мы будто первопроходцы в далеких странах.

Впрочем, сидеть на броне долго нельзя, даже комбинезон не выдерживает температуры. Я не думал, что в мире бывает так холодно. Промерзает даже броня нашего танка. Это ненормально, но это так. Поэтому, посидев немного наверху, я спускаюсь вниз, греться.

Тут на самом деле много воды, мы все пьем чай и просто воду, столько пьем, сколько можем. Пить хочется почти всегда, то ли от гравитации, то ли от волнения, я раньше никогда так не волновался, даже тогда, когда меня засыпало.

Целый день мы идем через белизну и пока ничего не нашли, вокруг пустота. Только Хитч спокоен, Хитч говорит, что все будет в порядке, что завтра мы все найдем.

Здесь гора. Наш танк стоит в миле от горы. Хотя, наверное, правильнее будет сказать холм. Это холм.

С утра мы шли ровным маршем, Хитч сидел за штурвалом, Джи и Локк пялились в бортовые экраны, я глядел в перископ. Но ничего не было видно, только лед. А потом вдруг Хитч повел вправо, да так резко, что я себе чуть левый глаз о резиновый рант не раздавил. А Хитч все забирал и забирал, правые колеса оторвались, меня выкинуло на стену.