Сергей Голицын - Страшный Крокозавр и его дети (Повесть)

Широкое Вовино лицо просияло.

Встала Галя Крайнова и спросила Петра Владимировича:

— Значит, изыскатели учатся на пятерки?

— Как правило, учатся лучше тюфяков. Но попадаются среди хороших учеников и зубрилы… Зубрилы — это типичные тюфяки. А бывает, что изыскатель двойку поймает. Если ему, скажем, вздумается во время урока ракету изобретать. Конечно, через неделю он отметку исправит. Ну а если мальчик на уроке ворон за окном считал или его лень одолела?.. Как такого двоечника назвать?

Вдруг дверь класса распахнулась. На пороге стояли Валерия Михайловна и рослая девочка в очках.

На один только миг вспыхнули темные глаза Валерии Михайловны, и тут же ее лицо расплылось в любезнейшей улыбке.

— Ах, вы все еще тут! А класс не убран! — Она обратилась ко всем сидевшим за партами: — Вы должны были предупредить своего нового воспитателя, что уборка класса заканчивается к семи часам.

К доске подскочила Галя Крышечкина.

— Мы уберем, уберем быстренько! — порывисто воскликнула она.

— Сколько же баллов поставить им за чистоту? — деловито спросила Валерию Михайловну девочка в очках и быстро положила на парту объемистую тетрадь.

— На первый раз давайте простим, — снисходительно улыбнулась Валерия Михайловна. — А Вера Александровна вам бы не простила.

— Да я, собственно говоря, кончил, — сказал Петр Владимирович, когда Валерия Михайловна и девочка в очках вышли. — Мне только хочется еще раз подчеркнуть: пусть у нас теперь будет свой тайный знак… — И опять дотронулся до своего виска.

Галя Крышечкина не утерпела, выскочила в проход между партами, растопырила руки, чтобы никого не пускать, и отчаянно закричала:

— Дайте честное пионерское, чтобы никто об этих изыскательских жилках не знал и не догадывался!

И все согласились:

— Ну конечно! Молчок! Ни гугу! Никогда! Никому!

— Ребята, не уходите! Будем все вместе убирать класс! — предупредила староста Нина Вьюшина.

Несколько мальчиков и девочек умчались в коридор. Они тут же вернулись с ведрами воды, с мокрыми швабрами и тряпками. Оживленно перекликаясь, ребята начали лить воду на пол, с остервенением двигать парты, водить швабрами по полу, протирать мебель. Очень скоро везде стало чисто, парты водворились на свои места, можно было идти ужинать.

Окруженный толпой девочек, Петр Владимирович начал спускаться вниз по лестнице. Его забросали вопросами:

— А вы всегда изыскатель?

— Нет, иногда бываю самым настоящим тюфяком, — признался он.

— А как хорошо вы говорили, точно на пятерку урок отвечали. Вы, наверное, всякие происшествия рассказываете очень интересно?

— Мои друзья студенты, случалось, всю ночь слушали.

— Какие ваши самые лучшие рассказы? О чем? О ваших путешествиях? О космосе? О шпионах?

Вопросы девочек так и сыпались. Петр Владимирович пытался отвечать, но не успевал.

— После ужина приходите к нам в спальню рассказывать.

— Придете? Придете? Варвара Ивановна всегда такие интересные истории придумывала. Один вечер — нам, другой вечер — мальчишкам.

— А у вас же кружки! — не без лукавства напомнил он.

— Ах да, эти кружки! Я и забыла, — вздохнула Галя Крышечкина.

— И я после ужина буду занят с Вовой Драчевым.

— Тогда на ночь, на ночь! — подхватила рыженькая Наташа Ситова. — Мы ляжем на полчаса раньше, а вы придете к нам в спальню. Варвара Ивановна нам на ночь очень часто рассказывала.

Девочка глядела приветливо; никак не верилось, что это та самая забияка-рысенок. Она и Галя Крышечкина подхватили Петра Владимировича под руки.

— Знаете, о чем нам расскажите? Про шпионов, — выпалила Наташа.

— Нет, про любовь! — едва дыша, прошептала Галя Крышечкина. — Расскажите о своей самой, самой первой любви.

Петр Владимирович удивленно покосился на девочек.

— Да, да, расскажите, — подхватили Нина Вьюшина и Наташа Ситова.

— Нам Варвара Ивановна не так давно о своей подробно-преподробно рассказывала, — настаивала Галя.

Эта просьба озадачила Петра Владимировича.

Вообще, конечно, было у него в тринадцать лет нечто такое, что называлось, пожалуй, первой любовью. Неужели рассказать об этом давно забытом? А впрочем, почему же не рассказать? Он понял, что неожиданно сможет завоевать дружбу хотя бы пока одних девочек.

— Хорошо, за полчаса до отбоя приду, и чтобы всем быть в постелях, — сказал он.

Девочки с восторгом дали слово, что лягут и будут с нетерпением его ждать.

Столовая помещалась в отдельной одноэтажной пристройке, примыкавшей к спальным корпусам. Широкий коридор перед столовой был переполнен галдящими ребятами. Младшие, обедавшие в первую смену, торопились в спальни, старшие один за другим разбивались на классы, вереницами вставали вдоль стен…