Энн Файн - Список прегрешений

— Здорово придумано, верно? — сказала Лиза, заметив, что я смотрю.

— Ничего особенного.

Я следил, как она раз за разом вынимала маленькую кисточку из горлышка пузырька и несла ее к вытянутой руке Касс и как тягучая красная краска превращалась в жирную тяжелую каплю на кончике кисточки и грозила вот-вот упасть.

— Смотри, все испортишь! — предупредил я ее. Так и вышло. Касс слегка шевельнула пальцем, чтобы сбить муравья, и капля лака упала на землю. Они обе подняли глаза и хотели было рассмеяться, как тут Касс локтем опрокинула пузырек.

— Вот видишь!

Кроваво-красная вязкая жидкость растекалась по земле.

— Видишь-видишь! — передразнила Касс. — Да что с тобой такое ?

Я не знал. Откуда мне знать? Я отвернулся. На меня так просто находит — словно накатывают горячие тревожные волны; я становлюсь раздражительным, чувствую себя усталым и одиноким, и мне хочется оказаться далеко в море — будто все в мире, кроме меня, погибли, а я лежу ничком на шероховатой мокрой рассохшейся от солнца доске. Потом это проходит.

Мне захотелось дотронуться до Лизы. Протянуть руку и коснуться веснушек у нее на лице и почувствовать, каковы на ощупь ее курчавые каштановые волосы. Мне хотелось назвать ее Лиззи, как звал отец и никогда не называл Джемисон, но Касс бы подняла меня на смех. Мне хотелось узнать, какая у Лизы кожа. Как-то раз, когда я дрался с Касс, посягнувшей на мою долю орехов, Лиза закрыла мне глаза руками, и я до сих пор помню мягкий теплый мыльный запах ее ладоней и прикосновение к ее запястьям, когда я протянул руки, чтобы отвести ее пальцы.

Мне бы пришлось притвориться, будто я целую ее руку. Ее ладони снова стали бы влажными и теплыми. Мне захотелось вновь почувствовать этот мыльный запах кожи — если бы она мне позволила.

Я лежал рядом с ними, глядел на яркие расплывчатые цветные узоры в солнечных лучах, просачивавшихся сквозь листву, и думал, думал. Прошло несколько часов, Касс, лежавшая между мной и спящей Лизой, перекатывалась вслед за солнцем все дальше и дальше по колючей траве. Мне было слышно, как пальцы Лизы скребут примятую траву, и был виден кусочек кожи у нее на спине — там, где расходилась блузка, он слегка поднимался и опускался при каждом вздохе.

Когда Касс оказалась достаточно далеко от нас, я поднялся и стал смотреть на реку, а потом повернулся и разбудил Лизу.

Она удивленно села. Я прижал палец к губам, и она торопливо оглянулась посмотреть, куда подевалась Касс. Мне это не понравилось. Я знаю: она хотела удостовериться, что Касс все еще была рядом, я же, наоборот, весь день мечтал, чтобы она оказалась подальше.

Лиза обхватила колени и уставилась на свои ступни. Она ничем мне не помогала. Я видел полоски грязи у нее на запястьях и ужасный красный лак на обгрызенных ногтях. Но не смел поглядеть на ее кожу. Приподнявшись на цыпочки, я склонился над ней, надеясь, что она поднимет голову.

Касс бы не сдержалась и отпихнула меня — прямо в реку. Лиза тоже ткнула меня в живот, только осторожно. Но я еще долго чувствовал ее удар.

Я чуть выставил вперед руку, чтобы Лиза мельком до нее дотронулась. Если из этой уловки ничего не выйдет — сделаю вид, что просто пытался удержать равновесие.

— Почему ты сегодня так долго не приходила? — спросил я. — Что, работы было много? Ты опоздала.

— Ничего я не опоздала, — ответила она. — Просто пришла позже и все.

Лиза такая скрытная. Ясное дело — приходится, когда живешь с Джемисоном. И так над ней в школе насмехаются, вот она и старается не привлекать внимания и не рассказывает никому, что у них в любой день могут отключить электричество, что пятна на новеньком учебнике французского — из-за того, что в ее комнате протек потолок, и что социальный работник, зачастивший к ним после того, как сбежала ее мама, приходил вновь накануне. Лиза даже Касс не обо всем рассказывает. Я догадываюсь о многом по мельчайшим ее обмолвкам, тому, что слышу дома, и по злобному перешептыванию за моей спиной в автобусе, едущем во Фретли.

Не следовало мне расспрашивать ее.

— Но что-то же ты делала.

— Ну нет, Том. Пожалуйста!

— Точно, делала.

— Нет, не делала .

— Конечно делала. Если бы ты не была занята, то пришла бы раньше, верно? Так что же это было ?

Она меня просто бесила. Полдня не появлялась, а когда наконец-то пришла, единственное, что из нее удается вытянуть, это то, что из-за позирования Халлорану она не сможет проводить со мной столько времени, сколько прежде. Она даже не попыталась изобразить сожаление!