Адам Шогенцуков - Солнце перед ненастьем

— Я не смогу, у меня мама болеет, — сказала Ляца.

— А я приду, — проговорил было Хасан и тут же спохватился: — Ох, нет! Мы с дедушкой сегодня зерно везем на мельницу. А ты, Залим, иди. Сам же говорил, что тебе надо заниматься.

— Надо… — уныло отозвался Залим.

Залим сунул за пояс тетради, положил в карман ручку. Одеваясь, крикнул возившейся в кухне матери:

— Мам, я к Бавуковым пошел, заниматься!

— Хорошо, иди…

С полудня на улице сыпал мелкий, нудный дождь. Земля раскисла, ноги увязали в липкой грязи. Все вокруг затянуло мглистым туманом. На селение наползали сумерки.

Залим порядком устал, пока они с Хасаном тащили в мастерскую кадку; теперь он медленно шел, с трудом переставляя ноги, то и дело хватаясь за плетни, чтобы не упасть. Он хорошо знал дом Бавуковых, но тут ему вдруг показалось, что он давно прошел мимо. Нет, вот они, две большие акации у ворот. А может, у кого-нибудь еще есть такие акации? Он подошел к воротам, потрогал доски, заглянул во двор. Повсюду серая мгла, ничего не видно.

Так и не решился бы, верно, Залим зайти к Нине, если бы не повстречал у ворот ее отца, агронома Бавукова.

— Здравствуйте, дядя Бетал, — неуверенно поздоровался он. — Нина дома?..

— Здравствуй. А ты кто такой будешь?

— Залим Машуков…

— А-а, Хадиса Машукова сын?

— Да.

— Ну, заходи, заходи. Нина, верно, дома. Куда она пойдет в такую погоду!

В глубине двора стоял кирпичный дом на высоком фундаменте. Поднялись на крыльцо и вошли в прихожую.

Услышав голос отца, Нина выбежала навстречу.

— Папа пришел! — звонко пропела она и потянулась взять его плащ.

— Стоп, стоп! Я сам, — сказал Бетал. — Помоги лучше нашему гостю.

Тут Нина заметила Залима.

— Молодец, что пришел! — обрадовалась она. — Раздевайся скорее.

Она взяла пальто и фуражку мальчика, повесила на вешалку.

— Проходи в комнату.

Марзида вышла в прихожую и обняла мальчика.

— Милости просим, дорогой. Внук Мазана Машукова всегда желанный гость в нашем доме, — сказала она. — Да будет жизнь твоя долгой и счастливой.

Нина провела Залима к себе. Здесь было так аккуратно и чисто, что небольшая комната выглядела просторной. В ней не было ничего лишнего: две кровати, Нины и бабушки, возле окна — письменный стол, рядом с ним — этажерка.

Стол Нины на первый взгляд казался почти пустым. Уже позже, когда Залим освоился в новой обстановке, он заметил, что на столе нашлось место для самых разнообразных вещей. С правой стороны аккуратной стопкой лежали учебники, слева были сложены тетради. Посреди стола, под самым окном, стоял расписной глиняный кувшин с букетом пламенеющих осенних листьев. Тут же был стакан с карандашами и ручками, коллекция горных пород. Слева от окошка на стене было приколото расписание уроков и режим дня. Залим осматривался по сторонам, и с каждой минутой ему становилось все более не по себе. В царившем здесь ясном, разумном порядке было так много от самой Нины… И Залим вдруг подумал о том, что раньше не приходило ему в голову: «Как все-таки у меня запущено, неряшливо… Надо бы что-то сделать…»

Никогда еще Залиму не доводилось так хорошо заниматься, как в этот вечер. Они написали небольшой диктант, разобрали ошибки. Сделали уроки по арифметике, да еще сверх того решили несколько примеров.

Бетал дважды заглядывал к ребятам — хотел напомнить, что уже поздно, но, видя, как увлеченно они работают, не стал мешать.

Наконец занятия были кончены.

— Ты знаешь, я в первый раз так готовил уроки, — признался Залим, засовывая за пояс свои тетрадки. — Обычно полистаю немного учебник — и конец. Вроде все знаю. А когда зададут вопрос из старого — ничего не помню. И еще знаешь, как бывает обидно: выучишь все назубок, тебя не спросят, в другой раз не подготовишься — тебя вызовут. Ну не обидно? Вот бы Зоя Павловна меня завтра спросила — я бы ей на пятерку ответил!

— Еще бы! — подхватила Нина. — Сегодня мы здорово подготовились. Давай каждый день так. Тогда все трудное станет легким. И весело как! Мне бабушка Марзида говорила: вот растет кукуруза, растет себе и растет. Поглядишь на нее издали — ничего особенного. А вот если ты вырастил ее своими руками, то самая большая для тебя радость — убирать эту кукурузу. Так же, наверное, и с учебой.

— Да, мне и самому кажется… Спасибо тебе.

Нина бросила на Залима быстрый взгляд и улыбнулась: не часто доводилось ей слышать от товарища это слово.

— И тебе спасибо, — ответила она. — Вдвоем легче.