Фрида Нильсон - Пираты Ледового моря

Мы еще немного помолчали. В тишине раздавалось лишь злобное недовольное кудахтанье Эйнарова цыпленка.

– Почему ты не рассказал мне этого раньше? – спросила я. – Ты же понимал, что я должна это знать.

Он только хмыкнул, но на этот раз не сердито, а скорее устало.

– Ты же собралась уходить, идти сражаться с Белоголовым, – проворчал он. – Девчонка против самого злобного и холодного разбойника на всем Ледовом море! Ты хоть понимаешь, что это значит? Я не хочу быть виновным в твоей смерти.

Я улыбнулась: все-таки приятно, что он за меня волнуется. Может, и я поступила бы так же на его месте, если бы кто-то другой задумал сразиться с Белоголовым. Но я еще не все рассказала Эйнару; у меня была и хорошая новость, от которой все пело внутри.

– Я больше не одна, – сказала я. – У меня теперь есть друг. Его зовут Фредерик. Мы на время расставались, но вот снова нашлись. И на остров Белоголового мы отправимся вдвоем.

Я разложила на полу карту Фредерика.

– Сможешь показать мне то место, где ты меня нашел?

Эйнар присел на корточки и стал рассматривать острова.

– Вот это Портбург, – водил он пальцем по карте. – Отправляясь в путь, я пошел сначала вот сюда – видишь, это Мелкие шхеры. Но, конечно, я потом заплутал из-за метели и на обратном пути проходил мимо Мокрого острова, Кошачьей шхеры и… – он ткнул в остров к северу от Мокрого. – Видимо, вот этого, там есть большая бухта с узким проливом. Пожалуй, в ней можно держать корабль, и никто с моря его не увидит.

Эйнар задумался на миг, а потом спросил:

– У тебя есть оружие?

– У меня нет, но у Фредерика есть ружье.

Тогда Эйнар сказал, что неплохо бы и мне вооружиться чем-нибудь. Он оглядел сарай. Там были старая ржавая острога и несколько крючков, сачок и сети. Но Эйнар взял с полки большой заостренный камень размером с голову трески.

– Это моего отца, он им убивал рыб, – сказал он. – Одним ударом. Вот, возьми.

Я рассмеялась.

– Ты что, хочешь, чтобы я этим камнем укокошила самого холодного и злобного пирата на всем Ледовом море?

Эйнар улыбнулся и пожал плечами.

– Если он годился для зубатки, то и для морского пса сгодится.

– Твоя правда, – согласилась я и сунула камень в карман.

Потом я ушла. Закрывая за собой дверь сарая, я услышала, как Эйнар снова заворковал с цыпленком, упрашивая того выйти из укрытия. Конечно, можно думать об этом мальчишке все что угодно, ведь он собирается так жестоко обращаться со своим питомцем. Но я все-таки была рада, что мы расстались по-доброму и даже смогли напоследок шутить, совсем как прежде.

На следующий день выдалась прекрасная солнечная погода. Мы с Фредериком ушли с холма, пока поселок еще спал.

Мой Фредерик. Просто не верилось, что он идет рядом со мной к острову Белоголового. У него есть ружье, и он такой большой и сильный, что может поднять на вытянутой руке три мешка зерна. А теперь мы с ним одна команда!

Стаи проголодавшихся морских попугаев с криками летали над нами, ища рыбу. Но теперь, когда стужа заперла море в ледовый плен, найти пропитание им было нелегко. Фредерик успел настрелять их изрядно, пока мы были в Портбурге, потому что здесь, на открытом льду, нам не стоило привлекать к себе внимания, так он сказал.

В полдень мы сделали привал. Достали хлеб и масло, подкрепились, а потом продолжили путь. Солнце тем временем начало спускаться. Лед из белого сделался то ли синим, то ли фиолетовым, или и тем и другим одновременно. А небо стало розовым или желтым, в нем тоже перемешались и тот и другой цвет. Стаи морских попугаев встречались все реже, а мороз сильнее щипал за нос.

Фредерик остановился, опустил мешок и достал карту. Конечно, Эйнар смог проделать путь от Портбурга до острова Белоголового быстрее нас, ведь у него были финские сани.

– Подходить ближе в темноте – значит стать легкой добычей для пиратов. Ведь они знают остров лучше, чем мы. Переночуем здесь, на льду, – решил Фредерик и сложил карту.

Пока он говорил, у его рта образовалось густое белое облако.

– Только вот найдем подходящее место для ночлега, – добавил он.

Мы огляделись, но не увидели ничего, кроме маленьких островков и крошечных шхер. Ни одного укромного местечка для тех, кто ищет защиты от стужи и ветра.

Мы прошли еще немного в лучах пылающего заката. Фредерик приложил ладонь к глазам и сказал, что видит какой-то баркас.