Фрида Нильсон - Пираты Ледового моря

Волк обернулся, ища меня в пелене снега. Увидев меня, он замер на миг, оценивая, кто я такая. Он был здоровенный, но худой. Я вздрогнула, когда он оскалился. Нащупала в кармане коробку, достала пулю и сунула в дуло. Коробка сразу стала грязной от снега. Я попробовала закрыть крышку, но ударила так, что почти все пули выпали, и осталось только две. Теперь волк направился в мою сторону. Какой же он был огромный и страшный, а клыки длиннющие – такому наверняка ничего не стоило слопать меня в один момент. Я прицелилась. Теперь мне на самом деле хотелось убить его; я его ненавидела, он заставил каждый мускул моего тела дрожать от ужаса, пробудил во мне злобу, клокотавшую в горле. Я посмотрела прямо в его холодные глаза: волку не было до меня никакого дела, ему было все равно, что я плакала над тем маленьким волчонком, которого видела в порту. Да, Нанни права: каждый заботится лишь о том, чтобы выжить самому.

Мне показалось, что курок спустился сам собой, приклад ударил в плечо, и боль пронзила все тело.

Я промахнулась. Волк вздрогнул, выгнул спину, но, отбежав в сторону, остановился и оглянулся. Выстрел и запах пороха испугали его.

Тогда я решилась. Снова зарядила ружье, но на этот раз подняла дуло вверх и выстрелила. Волк отбежал еще дальше. Снова остановился и посмотрел на меня, словно догадывался, что скоро у меня кончатся пули, и хотел знать, как я распоряжусь последней.

Пока я заряжала ружье, руки дрожали так, что, казалось, оно жило само по себе в моих руках, металось туда-сюда, будто пойманная рыба. Я целилась то в волка, то в воздух и не могла решиться. Зверь смотрел на меня холодными глазами. Он ждал. Нанни крикнула, чтобы я стреляла скорее, но снег заглушил ее голос, так что он казался почти ненастоящим. Единственное, что было настоящим, – это волк передо мной. Казалось, время остановилось, может быть, прошел целый год.

Но вот зверь дернулся, бросился наутек и исчез в молочно-белом мире. Выстрелив в воздух, я поискала его взглядом. Волка нигде не было.

Нанни пробралась ко мне через снег – глаза все еще влажные, губы сложены в виноватую усмешку.

– Убит? – спросила она.

Я покачала головой. Держась за веревку, мы быстро прошли к сторожке. Оказавшись в доме, мы вместе навалились на дверь, чтобы закрыть ее. Потом Нанни как следует все заперла.

Я так дрожала, что едва держалась на ногах. Пока Нанни подкладывала хворост в очаг, я подошла к скамейке и села. Огонь снова разгорелся. Мои замерзшие покрасневшие руки заныли, когда в них стало возвращаться тепло. Нанни подошла и села рядом.

– Он появился совершенно беззвучно, – сказала она. – Я только собиралась проверить, надежно ли привязано мясо, и стряхнуть с него снег, а тут вдруг он. Словно тролль. Я хотела его подстрелить, но уронила ружье. Оно провалилось в снег.

Нанни закрыла лицо руками и немного посидела молча, я слышала лишь ее тяжелое дыхание. Потом она шмыгнула носом и внимательно посмотрела на меня.

– А ты не робкого десятка, – похвалила она. – Храбрее многих мужчин, приходивших сюда и считавших, что стоять вот так зимой, глядя глаза в глаза волку, – плевое дело.

И тут словно что-то прорвалось у меня внутри, и слезы хлынули из глаз.

– Никакая я не храбрая! – всхлипнула я. – Да я испугалась до смерти! Никогда прежде так не трусила.

Нанни погладила меня по спине.

– Ну-ну, все прошло. Не плачь.

Но я продолжала рыдать. Так мы сидели долго-долго, я всхлипывала, а Нанни меня гладила. Несколько раз она пыталась меня успокоить, но ничего не получалось. Тогда она сказала:

– Перестанешь плакать, если я расскажу тебе одну веселую историю?

– Не знаю, может быть.

Нанни немного подумала, а потом решила рассказать об одном случае на Волчьих островах. Она сама об этом услышала, когда только-только появилась в этих краях, и история подбодрила ее и помогла привыкнуть к новому незнакомому месту. Так что она начала:

– Дурень и Пустое Место купили ружье и решили научиться стрелять. Пустое Место хотел попробовать первый. Взял ружье и выстрелил, но пуля рикошетом угодила ему в лоб. Он упал на землю. Дурень побежал в поселок, где на постоялом дворе сидели охотники.

– Пуля попала в Пустое Место! – завопил он.