Анвер Бикчентаев - Большой оркестр. Сколько лет тебе, комиссар?

День-деньской Азат жил тайной мечтою: «Будет заваруха - убегу! Честное пионерское!»

В заваруху он верил. Весь округ жил слухами. Говорили, что в лесах появились партизаны, что где-то сбросили парашютистов. Наших, советских.

Говорить-то говорили, но никто не знал, правда это или нет. А разузнать не у кого. Иногда Азат порывался расспросить Верзилу, но опасался начать разговор.

«У солдата одна задача - воевать. А у денщика девяносто девять нескончаемых обязанностей. Может, и больше,- горевал Азат.- Кто их считал!»

Чего-чего ке приходилось делать маленькому денщику! Он и уборщик, и сторож, и повар, и рассыльный, и… Ближе к вечеру голова идёт кругом, ноги будто налиты свинцом, глаза слепнут. Тут некогда предаваться размышлениям.

Однако не думать он не мог.

«Если расставить полицаев не по ранжиру, не по чинам,- рассуждал Азат,- а по степени жестокости, то Верзила занял бы последнее место после Одноглазого и начальника полиции. Это уж точно».

Азат всего повидал тут досыта. И сделал для себя кое-какие выводы. В двенадцать лет это уже необходимо.

«Почему начальник на всех, кроме фашистских чинов, наезжающих время от времени,смотрит через стакан?- спрашивал он себя.- Ему, наверно, стыдно глядеть землякам в глаза, оттого он и делает вид, что важничает».

А вот Верзила, казалось, вовсе ни о чём не задумывался. День прошёл - и ладно. Набил желудок - и хорошо. Поспал - чего же ещё нужно?

Порою, однако, и на него что-то нападало, вроде угрызения совести, что ли… Как-то раз, захмелев, Верзила выкинул в форточку немецкую губную гармошку, с которой в другие времена никогда не расставался.

А то был ещё такой случай. Ни с того ни с сего Верзила сказал:

- Запутался я…

Азат не понял: в чём запутался? Даже на его ноги взглянул, а на них - никаких пут. И руки свободные.

Сегодня на рассвете полицаи куда-то исчезли. Может, опять устроили облаву на партизан?

«Хоть бы их всех, предателей, партизаны там уложили!» - вздыхал Азат.

В мечтах своих он заходил порою далеко. Если бы у него была связь с партизанами, то он сумел бы заблаговременно предупредить их об облаве.

Но у него нет знакомого партизана. Ему в его положении остаётся одно: ожидать счастливого случая,

А тот счастливый случай когда ещё наступит!

За тонкой перегородкой завозился Верзила. Под ним жалобно заскрипела старая кровать. Минутой позже он стал чиркать спичкой. Полицай не встанет, пока в постели не выкурит самокрутку.

Скрип кровати - первый сигнал для денщика. Ему полагается вскочить с топчана, одеться и затопить печку, пока начальство, громко позёвывая, втягивает в себя дым махорки.

- Денщик обязан быть расторопным,- поучает Верзила.

Потом полагается сходить за водой на колодец, поставить в печь чугун с картошкой… Так обычно начинается трудовой день маленького денщика, если не случается какое-нибудь ЧП.

- Эк его мотает! - прошептал Азат, взглянув на молодой тополь, раскачивавшийся на сильном ветру.

Второй день метёт метелица. Азат гадает: придут нынче ребята лепить снежную бабу или нет?

Вчера они почти до сумерек играли на улице, напротив полицейского участка. Неужели в другом месте меньше снега или не так весело?

А может, они за кем-нибудь следят? Например, за ним, за Азатом. Однако он сразу же отбросил эту глупую мысль. Зачем им нужен денщик полицаев?

Просто тут привычнее играть, потому что здесь до войны была их школа.

Как только ветер поутих и повалил крупный снег, мальчишки сбежались сюда шумною гурьбой. Они, как и вчера, смеясь и дурачась, начали лепить снежную бабу. Ребята спешили, точно опасались, что снег растает и они не успеют закончить начатое дело.

За ними приходилось украдкой следить из окна.

Азат был осторожен, так как понимал, что сельские ребята принципиально не играют с ним, даже не заговаривают при встрече на улице, считают его тоже полицаем. Но Азату очень хотелось быть вместе с ребятами - чего уж таить! Водиться с такой весёлой компанией - одно удовольствие, это каждому ясно.

Среди них была одна-единственная девчонка, но какая! Бегала она не хуже ребят, дралась, пожалуй, даже чуточку побойчее, чем мальчишки. Вот это «чуточку» здесь, «чуточку» там и дали ей великую власть над всей компанией.

Снежная баба росла на глазах. Сперва скатали огромный шар - одному с места ни за что не сдвинуть, сверху поставили другой, поменьше, и, наконец, приладили третий, там, где положено быть голове. Всё было хорошо. Только под рукой не оказалось подходящего материала для глаз. Так, во всяком случае, подумал Азат, наблюдая из засады. «Я бы мог вынести им пару угольков - не жалко, да разве они возьмут…» - горестно вздохнул он.