Анвер Бикчентаев - Большой оркестр. Сколько лет тебе, комиссар?

Ахмадей, весь красный, исподлобья посмотрел на своего врага, но не сказал ни слова. Володя поглядел на Сагита.

- Я думаю, что из-за Фатымы, - еле выдавил тот и улыбнулся.

Я очень удивился: значит, правильно говорил Яша, что надо писать «по известному вам поводу». Ведь понял человек!

- Ну вот что, Ахмадей. - Володя сделал серьёзное лицо. - Ты это дело брось! Фатыма сказала мне, что хочет заниматься плаваньем. А это уже я направил её к Сагиту… Занимается она в спортивном обществе, и ничего особенного тут нет. Или, может быть, ты весь «Спартак» на дуэль вызовешь?

Теперь и я чуть не засмеялся: с Ахмадея станет!

- Так вот, - продолжал между тем Володя, - немедленно помирись с Сагитом. И никаких мне дуэлей! Помиришься - обещаю молчать как могила. А нет - даю слово: всему «Большому оркестру» расскажу про ваших «милостивых граждан». Ох и смеяться будут!..

Деваться было некуда.

Ахмадей нехотя протянул руку Сагиту. Тот молча пожал её.

- Так-то лучше! - похлопал их по плечам Володя. - А то знаешь, Ахмадей, Сагит сам из великих драчунов: всего полгода, как бросил это детское занятие… а теперь марш по домам!

На обратном пути мы долго молчали. Я даже сожалел, что всё обошлось так мирно. О чём я буду рассказывать во дворе?

Будто отвечая моим мыслям, Ахмадей заметил.

- Здорово я его проучил!

Эта мысль мне понравилась:

- Да, когда ты съездил ему по морде, он еле устоял на ногах.

Моё заявление, как видно, пришлось по душе Ахмадею, и он, в свою очередь, добавил:

- Когда Сагит кинулся на меня, я как развернулся да как дал ему!..

Одним словом, пока дошли до дому, мы восстановили всю картину дуэли до мельчайших подробностей. Когда мы пересказывали их, нам самим становилось страшно. Даже Яша с уважением взглянул на Ахмадея, слушая наши приключения; однако не сдержался, чтобы не спросить:

- У тебя ни одного синяка, ни одной царапины? Он ни разу тебя не ударил, что ли?

Об этом мы совершенно не подумали.

Как-то, дня через два после всех событий, у сарая меня остановила Фатыма:

- Говорят, что вы тут ходили в лесочек?

- Ага.

- Поиграть?

- Нет.

- На экскурсию?

- Не…

- За грибами?

Я замотал головой.

- Так что ж у вас там было?

- Мы организовали дуэль.

Фатыма громко рассмеялась. Чего-чего, но этого я никак от неё не ожидал. Из-за неё мы вроде как бы своими головами рисковали, а она!..

- Порядочные девочки не смеются, когда из-за них дерёшься, - недовольно пробормотал я.

- Из-за меня? - с удивлением спросила Фатыма, перестав смеяться.

- А то из-за кого же?

- Не врёшь?

- Нет. Сагита проучить собирались. Да Володя помешал.

Глаза у Фатымы странно вспыхнули.

- Да как вы смели!

- Мы всё можем, мы - красные мушкетёры, - спокойно пояснил я. - Ты ведь тоже читала роман?..

Но Фатыма разошлась не на шутку:

- Я не какая-нибудь из романа, я… Она запнулась.

- Знаю, - подтвердил я, чтобы ее успокоить. Однако она ещё пуще расстроилась:

- Ты мне вот что скажи: что вам от меня нужно? Почему вы меня не оставите в покое?!

Никогда я не видел её такой свирепой. Что я мог ответить ей? Я и сам не понимал, почему Ахмадей не может махнуть на неё рукой.

- Подумаешь, какие рыцари нашлись! Тебе стыдно? Молчишь?

- Всё на меня и на меня! - с обидой ответил я. - Поди спроси у Ахмадея! Боишься с ним связываться. Знают - на маленького напирать! А маленький не человек, что ли?

- Где он, твой Ахмадей? - решительно заявила Фатыма. - Веди к нему!

Но мне не пришлось вести её: Ахмадей сам шёл к нам. С первого взгляда я понял, как нехорошо у него на душе… Он даже осунулся.

- Это ты… ты затеял? - накинулась на Ахмадея Фатыма. - Ты придумал дуэль?

- Я, - нерешительно сознался он. - А тебе какое дело?

И тут не успел я моргнуть глазом, как Фатыма развернулась и дала Ахмадею звонкую пощёчину.

«Здорово как! - восхитился я. - Вот это да! Выходит, Фатыма тоже читала про трёх мушкетёров и знает, как вести себя в подобных случаях…»

Теперь Ахмадей, если он верен себе, должен был догнать её и дать сдачи. Я не помнил ни одного случая, чтобы Ахмадей простил обиду… Однако вместо этого Ахмадей схватился за свои непокорные рыжие волосы и медленно опустился на ящик. Чёрт знает, что происходило с этим человеком!

Я не мог больше видеть этого! На моих глазах пал авторитет Ахмадея. Понурив голову, я пошёл прочь от сарая и свернул в укромное место, за гаражом. Подальше от людей.

И тут, за гаражом, неожиданно для себя я застал Зуляйху на месте преступления: на стене мелом она писала моё имя. Потом поставила крест и добавила имя Мани. «Что ещё она вздумала написать?» - ломал я голову, незаметно следя за ней. Но вот Зуляйха провела черту и под ней вывела слово «любовь». Не помню, как я подбежал к ней.