Анвер Бикчентаев - Большой оркестр. Сколько лет тебе, комиссар?

Так говорил в одной прочитанной мною книге товарищ товарищу. В эту минуту мне захотелось взглянуть на себя со стороны: я сам себе понравился.

- Записку Яшка передал ещё вечером, - продолжал Ахмадей, не замечая моего приподнятого настроения. - Ночь на раздумье, а теперь - дуэль. Тебе придётся только наблюдать со стороны, справлюсь один. Коли захочешь, после можешь рассказать ребятам, как я вздул его.

- Идёт! - согласился я важно. - Пошли, что ли?

Однако выяснилось, что Ахмадей забыл палку. Пришлось возвращаться за нею домой. Наконец он появился снова. Но тут, как назло, его окликнула мама.

- Сию же минуту иди домой! - приказала она. - Тебе надо пол вымыть, а то потом тебя с огнём не сыщешь.

Ахмадей нехотя поплёлся домой. Я - за ним.

- Всё шляешься! - стала пробирать его мама. - Опять отбился от рук… Одна кручусь и верчусь. Хорошо тому, у кого есть дочка…

«Как она не понимает! - с укоризной подумал я. - Сын на дуэль собрался, а она придумала полы мыть!»

- Мама, я сейчас никак не могу дома сидеть, - насупился Ахмадей. - Как вернусь, так полы вымою, честное слово!

- Я тоже помогу! - не удержался я.

- Вы говорите так, словно у вас срочное дело, - смягчилась мама.

- Это правда, - согласился Ахмадей.

- Если бы вы знали! - вмешался я опять. - Ну, никак нельзя отложить. Речь идет о нашей чести.

Говоря это, я пятился назад, пока не стукнулся о косяк двери.

- Перестань болтать! - шепнул мой товарищ. - Проговоришься.

Уже на лестнице мы услышали голос его мамы, но что она говорила - не поняли.

Ахмадей торопился, и мне приходилось почти бежать, чтобы поспевать за ним.

- Сагит может прийти не один, а с друзьями! - сказал я, стараясь завязать разговор.

Но Ахмадей не отвечал: знал одно - торопился. Мы уже вышли за черту города. Позади остался вокзал, вагонное депо, Вельская пристань…

- Почему вы в лесу назначили? Разве нельзя было назначить поближе к дому? - спросил я.

Мой товарищ даже не оглянулся.

Мы миновали ларёк с газированной водой. Над железнодорожным полотном высились белые скалы. Тропа была узкая и крутая. Я еле переводил дух. Не скрою, мне стало страшно, и я пытался запомнить обратный путь. Мало ли что могло случиться в лесу…

Поднявшись на лысую вершину горы, мой друг остановился:

- Он обязан прийти сюда. Место известное.

- Пока никого нет, - с облегчением вздохнул я.

- Что ж из этого?

- А кто его знает - может, передумал…

- Нет, не передумает, - убеждённо сказал Ахмадей. С того места, где мы стояли, была видна река Белая; два парохода тянули большой плот. Один пароход выпускал белый дым, другой - чёрный. Три плотовода всей грудью упирались в громадное кормовое весло, борясь с течением.

На противоположном берегу на пляже купались мальчишки - вот счастливчики! Им нет никакого дела до дуэли…

- Пока посидим.

- Сидеть нельзя! - буркнул Ахмадей.

До сих пор мне пришлось видеть только одну дуэль, и то на сцене, когда стрелялся Ленский. На сцене всё было иначе: шёл снег… пахло клеем… Ахмадей всё перепутал, и у него не так красиво получалось, как у Ленского. Тот пел, перед тем как драться: «Куда, куда вы удалились…» Ахмадей не пел, только стоял скучный такой! Стоило поправить его, да я не решился в такую минуту лезть к нему с советами.

Единственно, что утешало меня, - это то, что наши противники могут передумать и не прийти. Однако я ошибался. По той тропе, которая вела на лысую вершину, уже взбирались две фигуры. Второму было не меньше чем лет восемнадцать. Неужели и с ним придётся драться?

- Влипли мы, - прошептал я, опасливо поглядывая на Ахмадея. - Я уже говорил, что надо было назначить поближе к дому.

Но тот только сердито зарычал.

- Молчи!

- Эй, послушай! - толкнул я Ахмадея. - Да ведь с ним Володя… Наш Володя!

Скоро в этом не осталось сомнений. Рядом с Сагитом шагал наш знаменитый боксёр. Мы не знали, что и думать. Но у меня всё-таки отлегло от сердца.

Наконец они подошли к нам. Лобастый угрюмо молчал, а Володя широко улыбался.

- Здравствуйте, «милостивые граждане»! - весело сказал он. - Значит, на дуэлях драться вздумали, население города Уфы уничтожать!

Мы молчали.

- Что ж, рыцарские нравы решили восстановить? - продолжал Володя. - Забавно!.. Когда Сагит показал мне ваше письмо, я чуть живот от смеха не надорвал. Мы ведь с Сагитом в одном спортивном обществе занимаемся. Только я - боксом, а он - плаваньем… Так из-за чего же дуэль? Что не поделили?