— Мы тоже ходили на костылях, — объявил Ростик. — Мы тоже поломали ноги.
— Как это? Сразу оба? Четыре ноги?
— Оба, — ответил Дима. — Зимой. На лыжах. Только не четыре ноги, а две. Я — правую, Ростик — левую.
Ну, знаете! Я сама читала в журнале «Наука и жизнь», что однояйцовые близнецы бывают очень похожими. Но чтоб они одновременно поломали ноги? Это уж чересчур. Даже как-то неправдоподобно.
—. Мы только на один день, — нахмурился и покраснел Ростик, и сразу же нахмурился и покраснел Дима. — К тебе. По важному делу. Мы были в юридической консультации, — продолжал Ростик. — На Арбате. И нам адвокат сказал, что мы имеем полное право…
Мой отец молчал и только переводил взгляд с Димы на Ростика, с Ростика на меня, а потом снова на Диму. Лицо его сохраняло серьезное выражение, но у него подрагивали уголки губ и, видимо, разговор этот доставлял ему удовольствие.
— Нам нужна сестра, — вдруг сорвался Дима с баса на тоненький писклявый голосок. — Мама говорит, что если мы хотим, она нам может родить сестру. Только нам это не подходит. Нам нужна старшая сестра.
— Ты уже много лет прожила у своей мамы, — тоже пропищал Ростик, снял и протер очки. Глаза у него стали совсем беззащитными. — Адвокат-консультант сказал нам, что ты теперь столько же лет можешь прожить у папы.
— Мы убрали все свои тетрадки, все свои штаны и другие вещи из детской комнаты, — тоже снял и протер очки Дима, — и у тебя будет отдельное помещение. Мы тебе перенесли полированный письменный стол с шестью ящиками, и ты сможешь на нем писать стихи.
Я очень испугалась и осторожно спросила:
— А для чего вам старшая сестра?
— Мама всегда ездит с севера на юг и с юга на север, — ответил Ростик. — Она — климатолог. Папа всегда на работе. Никто нам не варит борща. Мы умеем сами, только невкусно.
— И одним не интересно. Мы будем тебе помогать. Чистить картошку, и свеклу, и морковь, — поддержал брата Дима. — И в Москве требования выше, чем в Новосибирске. У нас — четверки, а мы хотим быть отличниками.
— Ты будешь писать с нами диктанты. И следить, чтоб мы делали уроки. Особенно устные, — продолжал Ростик.
У них все было продумано! Эти странные, впервые увиденные мной братья были настолько уверены в своем праве на меня, что я совсем растерялась.
— А если мы… Если не понравимся друг другу?
— Понравимся, — твердо пообещал Дима. — Мы тебя будем слушаться.
— Мы будем стараться, — пробасил Ростик. — Мы напишем торжестве иное обещание, подпишемся и повесим его на стенку. В столовой. Чтоб все видели. И мы его никогда и ни за что не нарушим.
— Да нет, — замялась я. — Я не об этом. Если я вам не понравлюсь?..
— Как это? — одновременно удивились Дима и Ростик. — Ты наша сестра, и мы про тебя все знаем, — продолжал Дима.
— Мы выучили наизусть твои стихи, — обрадовал меня Ростик.
— Мы читали про «Если ты поедешь в Прагу», — подхватил Дима, — и папа сказал, что он нас с тобой повезет в Чехословакию на зимние каникулы, чтоб мы вместе проверили, правильно ли у тебя написано.
— А для начала, — поддержал моих братьев мой родной отец, — хорошо бы тебе приехать к нам хоть ненадолго когда ты выпишешься из больницы. Осмотришься, познакомишься поближе с нами со всеми.
Отец был с братьями заодно.
Я не хотела к ним ехать. Но совсем не знала, как это сказать. Я была очень растрогана и взволнована этим интересом моих братьев ко мне и этим их желанием жить вместе со мной и слушаться меня. Вероятно, они все-таки были лучшими людьми, чем я, раз они обо мне думали и заботились, а я о них — никогда.
И хоть все это мне показалось очень странно, я не могла, ну просто совсем не могла ответить «нет». Вместо этого я нерешительно сказала:
— Я к вам обязательно приеду. Только ненадолго. И не сейчас, а на каникулы.
На лицах моих братьев было написано разочарование и некоторая надежда.
— Мы тебе взяли котенка, — мрачно сказал Ростик. — Сиамского. С голубыми глазами.
— Мы его назвали Маска. У него на лице коричневая маска, как нарисованная, — продолжал мрачно Дима.
— Мама сказала, что это кошечка и что лучше бы ты ее сама назвала. А нашей маме мы хотим, чтоб ты первые десять дней, пока вы привыкнете друг к другу, говорила Инна Ивановна, — предупредил меня Ростик.
— А потом, как мы, — мама, — потребовал Дима.
Цепкие ребята попались мне в братья. Они уже все решили!
Наши переговоры прервал приход медсестры Анечки.
— Вика, — объявила она, задыхаясь, — ты только не волнуйся, он живой…
Читать дальше