Эмиль Офин - Формула ЧЧ. Повести

- Перестань задирать Клима, - сердито говорит Вера. - Он же у нас самый маленький.

Ещё не легче! Опять - маленький. Когда же, наконец, его будут считать за равного? Чем он виноват?..

Клим ещё крепче сжимает губы. Чего только он не делает, чтобы поскорее вырасти, - и спит с вытянутыми ногами, и висит на ветке березы, пока не занемеют руки, - ничего не помогает! За все время он, кажется, прибавил только полсантиметра. Так, пожалуй, никогда догонишь Левку… Да, а зато…

Клим оглядывается по сторонам, отбегает на лужайку, срывает цветок и, прежде чем Володя успевает сделать замечание, возвращается в строи.

- Левка, какой это цветок?

- Какой, какой - чего пристал? Ну, желтый.

- Ага, не знаешь!

- А вот и знаю. Это куриная слепота.

- Сам ты - слепота! - Клим торжествует. - А ещё задается!

Пионеры останавливаются, окружают спорщиков. Володя тоже подходит.

- Ну, а ты-то, капитан, знаешь, какой это цветок?

Клим вытягивается по стойке «смирно», - ведь Володя - помощник вожатого.

- Это трава зверобой, Вова. Она помогает от желудка, а ещё - если порежешься.

Все смотрят на Катю Малинину: правда ли это?

- Нужно запомнить это место, - говорит она Вере Звонковой. - Смотри, сколько тут зверобоя, - мешка три наберется. Молодец, Клим. Ребята, кто за то, чтобы принять Клима Горелова в звено Собирателей трав?

Руки дружно взлетают над вихрами и косичками. У Клима от радости начинает тоненько щипать в носу. Наконец-то и его куда-то выбрали.

Пионеры снова выстраиваются в цепочку и сворачивают с дороги на тропу. Витька Атаманов начинает выбивать дробь на своем барабане. Теперь Климу кажется, что его шаги стали тверже, а сам он будто вырос; надо обязательно сегодня же вечером сбегать в медпункт - проверить рост.

Левка оборачивается, примирительно говорит:

- Ладно, Клима, не сердись. Дай попить.

Клим ощупывает на боку свою фляжку.

- Нельзя, Лева. Там у меня…

- У-у, жадюга! Подумаешь, его выбрали к девчонкам, цветочки собирать. Туда всех трусов принимают. Коршуна испугался! Эх, ты - Анатолии В.!

Ребята смеются. Клим сжимает губы, опускает голову и смотрит себе по, ноги. Ему больше не кажется, что шаг у него твердый, да и росту, наверное, нисколько не прибавилось…

Пионеры идут через еловую рощу. Впереди между стволами уже белеют постройки птицефермы; оттуда доносится кудахтанье, хлопанье крыльев и гоготанье.

Чего это Левка говорил насчет гусей? Ведь, кажется, только индюки бросаются на красное? А вдруг и гуси - тоже?.. Клим осматривает всю цепочку пионеров, - ну да, ни на ком нет красных галстуков! А может, это потому, что все ребята без рубашек, а девочки в майках? Только у одного Володи алеет галстук, повязанный вокруг загорелой шеи. Но Володя - большой и сильный. Что ему гуси?..

Клим смотрит на каемки своих трусов, - какие они все-таки ярко-красные. Хлопанье крыльев и гоготанье уже где-то совсем близко… Он решительно стаскивает на ходу трусы, а сам остается в одних плавках.

Ты чего это? - удивленно спрашивает Катя. - Купаться, что ли, вместе с курами в пруду собрался?

Да нет… Солнышко очень греет, - бормочет Клим и обертывает голову трусами так, чтобы каемки были внутри.

В пруду кувыркались утята, и на берегу теснилось, гогоча и переваливаясь на перепончатых лапах, несметное множество гусей; их было столько, что казалось, будто они выпали, как снег. Между ними - в резиновых сапогах, в брезентовых фартуках и с ведрами в руках - ходили птичницы. И первое, на что сразу обратил внимание Клим, было красное платье на одной из этих девушек. А гуси и не думали нападать на неё. Наоборот, они вытягивали шеи и старались клюнуть только в ведерко, где, наверно, лежало что-то вкусное.

Клим облегченно вздохнул и поспешил надеть трусы. Завхоз птицефермы, Николай Тимофеевич, обрадовался приходу пионеров. Большинство ребят он поставил на уборку двора; Катю, Веру и еще нескольких девочек определил помогать птичницам; Левке и Витьке Атаманову досталось чинить ограду из проволочной сетки, а сколачивать длинные красивые ящики для яиц поручили, как самым опытным, Вальке Спицыну и Володе, - вот счастливые!

Не прошло и пяти минут, как около завхоза не осталось никого, кроме Клима.

- А я?.. Дядя Николай Тимофеевич, что мне работать?

Сейчас он скажет: «Ты - маленький, ничего для тебя не найдется». Только этого не хватало!.. Клим напрягся, приподнялся на цыпочки.

Но завхоз вдруг улыбнулся и стукнул себя по лбу.

- Есть дело! Самое ответственное. Пойдём.