Иван Сабило - Пробуждение

— Ну, все: законы вывели, романы написали, картины нарисовали.

— Ты счастлив?

Витя посмотрел на Шульгина и наклонил голову точно так же, как сестра на портрете.

— По крайней мере, я имею все для того, чтобы быть счастливым.

— А деньги?

— Ну, и деньги. Может быть, не в той мере, сколько хотелось бы, но все же… А почему ты об этом спросил? Впрочем, теперь у нас и деньги есть. Твои родители дали нам три тысячи на кооператив. Так что, как видишь, мы с твоей сестрой богатые люди.

— Это не деньги, это мелочь, — сказал Шульгин, уже чувствуя, что снова начинает говорить не о том, но продолжая двигаться в разговоре по инерции.

— Ох ты! Ну и дал! Что же для тебя деньги?

Шульгин не ответил. Потрогал корешок Твена и сам спросил:

— А вот если бы у тебя было громадное количество денег, что бы ты с ними делал? Например, сто тысяч?

«Какую чепуху я несу! Ведь я знаю, что делать, — подумал Шульгин. — Нужно ехать в лес, нужно кому-то рассказать, нужно помочь Анатолию Дмитриевичу освободиться от той жути, в которую он сам себя загнал. Но как это сделать?.. Очень просто — начать и все. Начать!..»

Витя захохотал, откинул голову.

— Такого быть пока не может. То есть я не хочу сказать, что таких денег у меня никогда не будет. Говорят, я способный, так что черт знает — у кого-то же они оседают?! Но вот если бы теперь столько — ох ты, даже не знаю… Наверное, помогал бы молодым художникам. Выделил бы им стипендии. Платит же государство стипендии спортсменам? А почему и художникам не платить?.. Нет, пожалуй, обиделись бы, если бы я им стипендию. Лучше всего купить у них картины. Ну, по хорошей цене, чтобы поддержать их. Правда, все не скупишь — слишком много написано. Да все и не надо. И организовал бы «Музей молодой живописи», а?.. Давай, а там посмотрим, может, и с толком потратим?

Шульгин опустил голову и произнес:

— Нет у меня таких денег, это я сбился в разговоре… Зато можно поехать в лес и найти тайник. Во-первых, спасти золото, а во-вторых, помочь одному человеку…

И он рассказал Вите все, что знал сам. Он думал, Витя загорится желанием поехать с ним. Но Шульгин ошибся.

— Нет, — сказал как-то очень легко Виктор, будто речь шла о том, покупать эскимо или нет. — Меня такого рода имущество не интересует. Это все бред больного человека. За доверие спасибо, но у меня много работы. Думаю, у тебя найдется немало желающих.

— Я думал, ты нормально отнесешься…

Витя походил по комнате, поднял со стола чашку с кофе. Что-то изменилось в нем, он весь будто напрягся. Но по его улыбке можно было понять, что он не принимает всерьез предложение отправиться в лес.

— А я нормально отношусь. В твоем возрасте каждый ищет клад. Я тоже мечтал найти горшок с монетами. Что ты! Каждую ночь во сне видел, как достаю этот горшок из какой-нибудь старой стены. Но горшок и ныне там… Чуть позднее — другой крен — стал искать неизвестную картину гениального мастера. К любой подделке приглядывался — а вдруг?! Но и тут промах. Думаешь, успокоился? Нет. Остаюсь вечным кладоискателем. Только теперь я — умный. Ищу не чужие тайники, которых остается все меньше и меньше, а свой собственный, в самом себе. Это труднее, но результативнее. Вот-вот выйду на него, осталось несколько шагов. И тогда, может быть, стану художником. Мне теперь каждый день — во как нужен, — провел он рукой у шеи. — А ты сбиваешь на неверный путь…

— Отказаться можно было бы и короче…

Витя захохотал и взял себя за бороду. Веселыми глазами посмотрел на Шульгина. Лукаво подмигнул и пригласил к столу:

— Садись ближе, старина, выпей кофе.

Шульгина это обидело. Он поднялся и пошел к двери.

— Постой, Сережа, — тихо произнес Виктор. — Ведь это серьезное дело, и тут надо принимать какие-то срочные меры.

— Ну? — почти выкрикнул Шульгин.

— Тут, недалеко от нас — отделение милиции. Давай сходим, — расскажем? По-моему, с такими людьми, как этот ваш Анатолий Устинов, нужно поступать значительно проще.

— Да как же проще?! Неужели ты не понимаешь, что это не подходит? Милиция кинется к Устинову, арестует, и что? Золото — в лесу, полицаи — на свободе, а сам Устинов только расхохочется и скажет: «Докажите!»

— Вот тогда и надо ехать в лес.

— В том-то и дело, что надо ехать сейчас, немедленно, пока он не передумал. И не рассказал бывшим полицаям… Все-таки он не остался гадом, пытается хоть в конце жизни что-то поправить. Вот и пистолет просил в больницу — для чего?.. И вообще он всю жизнь ко мне нормально относился, а если просит помощи…