Дмитрий Ищенко - В поисках мальчишеского бога

— Представляешь, его несколько тысяч лет назад нарисовали, и с тех пор он здесь, как часовой. Всё время — и в шторм, и в снег, и вьюгу. Никуда не уходит. И нас тут ждал! Здорово, правда?

— Ага… — согласилась поражённая Вера. — Щёлкни меня с ним, а? А то мне никто не поверит…

Я её, конечно, щёлкнул как смог, только, по-моему, всё равно вышло криво. А всё потому, что она то так встанет, то этак, то чёлку поправит, то с очками, то без…

А в это время прямо над нами пролетела полярная сова — просто красавица! Бело-чёрные крылья, размах с метр, и так спокойно, неторопливо.

Я, естественно, стал сову фоткать. Вера сначала возмутилась, что я не туда навожу объектив, но потом сообразила и тоже стала смотреть. Птица села на утёс, выпрямив спину, и величественно посмотрела на нас, на сопки и океан, словно проверяя, всё ли здесь в порядке. А мы смотрели на неё, задрав головы и заслоняя глаза ладонями.

Когда мы вернулись в посёлок, машину уже починили и ждали только Веру.

— Давай я тебя с оленем щёлкну, — предложила она. — А потом пришлю…

Вера сфотографировала и меня, и оленя, и тех, кто чинил джип, и вообще всех, кто был в этот момент в посёлке. Отличная, кстати, получилась фотография.

— У тебя какая электронка? — спросила Вера, уже садясь в машину. Я начал писать на огрызке бумаги, который нашёл в кармане. — И мобильный — мало ли, пригодится…

— Вот, — я протянул листок.

— Да, жалко, что мы тут так быстро… — Вера помахала рукой. — Я тебе обязательно позвоню!

Мы как-то неловко стояли, и тут я ни с того ни с сего брякнул:

— А ещё тут даже яблоня есть. Я сам видел, мне папа показал, а ему — его папа.

Вера улыбнулась:

— Да, классно вы тут устроились. Я тоже так хочу… В общем, жди — позвоню!

Накануне отъезда я снова пришёл к своим утёсам. Рядом с ними, у берега, покачивался на волнах небольшой катер. Оказалось, дайвингисты приехали закрывать летний сезон. В тёплых гидрокостюмах они плескались в арктическом море, точно на средиземноморском курорте.

Напротив катера, на берегу песчаной бухты, гордо стоял тот самый венский стул, который я уже как-то раз видел на берегу, с выгнутыми спинкой и ножками. Теперь на нём сидел человек и задумчиво смотрел на море, положив подбородок на руки, которыми опирался на трость.

Я подошёл ближе. Услышав мои шаги, он обернулся. Думаю, было ему лет под восемьдесят, не меньше: морщинистое лицо, седые волосы, зачёсанные назад, чуть прищуренный взгляд.

— Здравствуй, — сказал он.

— Здравствуйте, — ответил я.

Мы помолчали, не зная, о чём говорить дальше.

— Пока мой сын ныряет, я тут свежим воздухом решил подышать, — наконец произнёс старик. — Не возражаешь? Наверное, сейчас это твоё место…

Я улыбнулся.

— Я тоже любил сюда приходить. Мне тогда было столько же, сколько тебе…

— Здорово.

— Да, давно это было… А кажется, точно вчера…

Мы опять замолчали и стали смотреть на воду. Волны то набегали на берег, то уходили, оставляя за собой белую пену и шелест катящейся гальки. Старик внимательно вглядывался в это вечное движение. И мне показалось, что в этот момент мы оба думали об одном и том же. О том, что за минувшие с его юности годы эти волны ничуть не изменились.

Тем неожиданнее прозвучал его вопрос. Точно выстрел. Или хлопок сигнальной ракеты.

— В шахте был? — вдруг спросил старик.

У меня даже перехватило дыхание:

— Был…

— Выбрался? — он слегка повернулся ко мне.

Я попытался понять, что выражает его лицо, и не мог разобраться до конца. Но в его глазах мелькала улыбка, я не увидел в них угрозы.

— Да, — кивнул я.

Старик, кажется, подмигнул.

— Молодец. Значит, теперь тебе ничего не страшно, — и он вновь обернулся к вечному океану.

И мы опять стали смотреть вдаль, наблюдая за тем, как дайвингисты опускаются в неизведанные глубины и возвращаются в привычный мир.

…Лето заканчивалось. Подошло время нашего отъезда. С минуты на минуту подойдёт гэтээска, и мы отправимся в обратный путь. Она довезёт нас до мыса. Там мы пересядем на лодку, а с неё — на корабль, потому что обратно пойдём морем.

Пока я не знаю, когда опять приеду сюда. Было бы здорово — на следующий год. Может, папа ещё не все объекты тут проверил? Надо будет спросить.

А сейчас пора уходить. Ветер по-свойски треплет мои волосы и шепчет, чтоб я шёл вперёд — обязательно вперёд! Ничего не боялся и помнил этот вечер, этот свет и океан — большой и свободный. Я кладу руку на фигурку наскального человека. Мне кажется, где-то далеко-далеко, в глубине веков и вечной жизни, он улыбается в ответ.