Анна Игнатова - Ураган в подарок

– Как же вы к нам попали с молоком? Разве что по воздуху, как волшебник?

И снова улыбнулась, не размыкая губ. «Что-то наша Несмеяна повеселела», – шепнул Ромка Ракитину.

Дед хмыкнул, крякнул, взял канистру с молоком, снова поставил на землю, забегал глазами, замялся… Догадливые Клочков и Ракитин отдали ему всю мелочь, которая была у них в зажатых кулаках. Белое молоко полилось в Машину синюю кружку с изолентой на ручке, вспениваясь парной шапкой. Скорее, пока шапка не осела, Александр Алексеевич чуть не с поклоном протянул кружку Гольдиной.

– На лодке приплыл, а чего ж, – улыбнулся он до ушей. – Сейчас по воде лучше всего, ну.

Гольдина пила молоко, и с каждым глотком глаза ее все увеличивались и увеличивались. Она опустила кружку и вытаращилась на деда. Потом вскочила со своего шершавого трона и крикнула, обращаясь к ребятам:

– По воде, конечно, по воде! Вы уже договорились, парни? Насчет Вампира?

Клочков хлопнул себя по лбу, Катя охнула, Маша завизжала от восторга, Рябинин восторженно ухнул.

– Даша, ты умница! – воскликнул Миша Лакин. – А мы-то молоко пьем… Александр Алексеевич, надо раненого доставить в цивилизацию.

– Куда? – осторожно переспросил дед.

– Ну, к дороге куда-нибудь, чтобы машину можно было поймать и в город его отвезти, – взял слово Ракитин. – Ему в больницу срочно надо, у него переломы, на него дерево свалилось. Нам его не вынести отсюда, чтобы безопасно, чтобы не повредить… Ну, завалило всё, видите, – и, как учитель указкой, показал Боря рукой на полегший лес.

– Молочка больше не будете? – дед аккуратно завинтил канистру и поставил ее на дно лодки.

– Александр Алексеевич, очень хорошо, что вы к нам приплыли, вы нас просто спасаете, – с чувством произнес Ракитин.

Александр Алексеевич покосился на его забинтованную руку, почесал бороду и спросил:

– Ты, что ль, раненый этот? Вроде сам хорошо ходишь, ну…

– Да не я! – замотал головой Боря.

Тут загалдели все разом:

– Да не он!..

– Он там, в палатке…

– Нога сломана, мы шину привязали…

– Ребра тоже, ему дышать трудно!..

– Носилки-то нормальные не сделать, веревки мало!

– Он под завал попал…

– Вампир раненый-то…

– Его деревом придавило, Александр Алексеевич!..

– Осиной? – уточнил молочник, кое-что уловивший в этом гвалте.

– Сосной, – ответил за всех подошедший внезапно Олег Борисович. – Здравствуйте. Спасибо за помощь. Очень вовремя.

Дед задумчиво провел ладонью по лысине, стряхивая налипшие соринки. Он порядочно упарился с этими туристами…

– Посмотреть можно на этого упыря вашего? – тускло спросил он.

– Да, конечно! – Катя широко шагнула к лагерю и оглянулась: – Идемте! Я провожу. Это в нашей палатке, вон там, зелененькая.

Подтянув лодку подальше на берег и навертев чалку на корень вывороченной сосны, Александр Алексеевич пошел за Катей. Остальные сопровождали. Ракитин пихал локтем Рябинина и строил ему зверские рожи, означающие, что еще не все потеряно.

– Не радуйся раньше времени, может, он еще не согласится, – шепнул Ромка.

Но и Ракитин радовался. И Мотыльков тоже. И девочки. И все снова шли вместе и очень сильно радовались, а чего ж! Сейчас на лодке-то быстро отвезут, ну! И не надо никого бросать!

Катя откинула полог тента и залезла в палатку. Вслед за ней сунулся их молочный гость и тут же вылез обратно. Огладил жилет, почистил ногтем рукав тельняшки и зашагал к лодке.

– Александр Алексеевич! – нестройным хором окликнули его ребята.

– Можно выносить пострадавшего? – спросил, идя вслед за дедом, Олег Борисович.

– А это вы как хотите, – дед проворно перелезал через ветки, направляясь к берегу. – Хотите – выносите, хотите – там оставьте.

– То есть?.. Мы ведь едем к дороге на вашей лодке? Я по карте посмотрел, тут до моста километра два, так что…

– Не, – дед энергично замотал головой, борода размахалась в разные стороны. – Не повезу я его, упыря этого, ну.

– А чего же так? – почти бегом догонял деда тренер. Ребята замедлили шаг в недоумении.

– А я не хочу его везти, чего ж, и не повезу. Так-то.

Больше никто ничего не говорил, настолько чудовищными всем показались слова молочника. Их надо было окончательно воспринять, а это оказалось непросто. Почему же не отвезти-то? Человека к дороге доставить, что тут трудного?

– Я этого вашего нелюдя очень хорошо знаю, – отматывая чалку, сказал дед. – Здешний он, лесковский. Сволочь такая. Он пса моего, Рыжего, ножом пырнул, покалечил, так-то. Он в огороде у меня шуровал, сволочь, а Рыжий, значит, засек. Стал его гнать, упыря, а тот ножиком, ну. Я его, тварь такую, в лодку не приму, а то еще ненароком за борт уроню, ага. Рыжий хромым остался на всю жизнь. Пущай и этот на одной ноге попрыгает, так-то. Бог-то наказал Вампира вашего.