Фрида Нильсон - Тонкий меч

Я кивнул.

— Завтра утром их отпуск закончится, — продолжил Харф. — Когда солнце будет в зените, они прилетят забрать паланкин. Мой вам совет: уходите отсюда до этого. А теперь извини, но я хочу спать.

— Конечно, — сказал я. — Прости, не хотел тебе мешать.

Харф взлетел на ткацкий станок, положил клюв на плечо и зевнул. Перед тем как заснуть, он пробормотал:

— Не тревожься ни о чем, друг Хёдера. Может, Господин Смерть и захочет забрать тебя. Но чему быть, того не миновать. Рано или поздно ты все равно умрешь.

Оставшиеся ночные часы я спал беспокойно. Мне приснился сон, странный и в то же время очень знакомый.

Я подхожу к дому. На заборе предупреждение о злой собаке. Я открываю калитку и вхожу в сад, поднимаюсь на крыльцо.

Все комнаты в доме очень похожи, по ним гуляет сквозняк. Щели в полу, засохшие растения на стенах. В одном месте я вижу камин и рядом с ним шкаф, отливающий стальным блеском. Я кого-то ищу, но комнаты пусты. Надо продолжать поиски.

Вдруг мне почудилось, что кто-то идет за мной. Я обернулся.

Никого. Иду дальше. Ощущение, что кто-то следует за мной, не исчезает. Я то и дело останавливаюсь и оглядываюсь. Никого.

Наконец я подхожу к двери. Открываю ее, вхожу и тщательно закрываю дверь за собой. Иду дальше, но успеваю сделать всего несколько шагов, как вдруг слышу за спиной короткий скрип. Оглядываюсь. Дверь открыта.

— Кто это? — спрашиваю я.

Нет ответа.

— Это ты, Семилла?

Снова тишина.

Я стою и смотрю на приоткрытую дверь. Пол под моими ногами очень холодный, а меч в руке очень тяжелый. Я чувствую непреодолимое желание увидеть Семиллу. Оно сильнее всего на свете. От него так болит в груди, что, кажется, она вот-вот разорвется.

— Почему ты не хочешь подойти? — спрашиваю я. — Я искал тебя. Я пришел в такую даль…

Тогда дверь раскрывается. Но это не Семилла. Это большой черный жужжащий рой.

Мне становится страшно, но одновременно во мне вскипает ярость. Я взмахиваю мечом.

— Говорите, где Семилла! — кричу я. — Говорите, иначе я вас зарублю!

И тут они налетают на меня, все вместе. Тысячи и тысячи жужжащих черных точек. Я могу различить их тонкие сверкающие крылья, серые полосатые спины, блестящие застывшие глаза и влажные языки. Я вижу их всех, они вызывают у меня страх и отвращение.

Я отступаю назад, но падаю — и тут же мухи набрасываются на меня. Облепляют руки, ноги, шею, лицо, рот. Садятся даже на глаза. Я кричу и извиваюсь, пытаясь отогнать их, но они не улетают. Наоборот, мухи становятся настырнее, будто им нравится, что я ору и дергаюсь.

— БЕГИ, САША!

Это крикнула она. Я не знал, откуда взялся голос, но понял, что мне угрожает опасность.

— БЕГИ, СПАСАЙСЯ!

И я помчался через весь дом. А он словно разрастался с каждым моим шагом и никак не заканчивался. Черные жужжащие точки гнались за мной. Они хотели отобрать мою жизнь. Именно за ней они охотились с самого начала, а я был так глуп, что не понимал этого. Я бежал и плакал. Плакал, потому что не хотел умирать, плакал, потому что мои поиски оказались напрасны.

Наконец Принцесса разбудила меня. Ей пришлось меня трясти изо всех сил, и, когда я открыл глаза, она выглядела жутко испуганной.

Сначала я даже не мог вздохнуть. Лежал неподвижно, оглядывая темную комнату. Я увидел слабые искры в очаге и паланкин Господина Смерть, от которого в сумраке словно исходило сияние. Хёдер и Трине еще спали, Харф храпел на ткацком станке.

— Что тебе приснилось, Саша? — спросила Принцесса.

Я сглотнул, попытался шевельнуть пересохшим языком.

— Мне снилось… что я ищу Семиллу.

Принцесса взяла обеими лапами мою руку.

— Ты волнуешься? — спросила она. — Потому что не знаешь, какой будет ваша встреча?

Я задумался над ответом. Да, с тех пор, как оказался в Царстве Смерти, я постоянно думал об этом. Каково будет встретить Семиллу после ее преображения? Исчезнут красивое лицо, каштановые волосы, белые руки… А вдруг она забыла прошлое и не узнает меня? Тогда мне будет слишком горько. Но все равно она останется моей Семиллой.

Мамы могут меняться. Например, остричь волосы. Потолстеть на сто килограммов, потому что ели слишком много. Попасть в аварию и остаться без ног. Потерять память после удара по голове. Но их не перестаешь любить.

— Я хочу только одного, — сказал я, — чтобы мне позволили вернуться с Семиллой домой на ялике Палмгрена.

Принцесса кивнула.

— Надеюсь, так и будет.

Я сел, обхватив руками колени, и взглянул на нее. Бархатное лицо, большой нос. Красные влажные глаза смотрели печально.