Фрида Нильсон - Тонкий меч

Солнце всходило и снова садилось. Когда ночь укрывала день своим черным покрывалом, мы разбивали лагерь, а когда день скидывал с себя покрывало, вставали и шли дальше. Питались мы тем, что собирали в лесу: крапивой и малиной, пыреем и одуванчиками, дикими яблоками и маслятами. Хёдер отлично разбирался, какие растения съедобные, а какие нет. И хотя прежде он никогда не тренировался, ловко управлялся с мечом, так что нам не пришлось его учить.

Медленно, но верно мы приближались к дому Господина Смерть. Нам оставалось еще два дневных перехода, как вдруг мы попали в грозу. Она разразилась утром. На небесах будто открыли все запруды, и на нас обрушился ливень. Сначала мы смеялись: решили, что играть под дождем даже интереснее. Весело было рычать друг на дружку сквозь дождевые струи, сражаться на мечах и чувствовать, как мокрые волосы прилипают к голове. Но скоро мы замерзли, и играть расхотелось. Мы продолжили путь, о привале и речи быть не могло. Принцесса говорила, что скоро прояснится, но ничего не менялось: дождь лил не переставая. К вечеру пальцы у меня на руках совсем замерзли и побелели как мел.

— Сколько еще осталось до дома Господина Смерть? — спросила Принцесса, пытаясь перекричать ливень.

Хёдер приземлился возле нее.

— Кажется, еще несколько часов.

Принцесса задумалась, посмотрела на меня и на Трине. Тот стоял весь мокрый и стучал зубами.

— Не знаешь, где бы мы могли укрыться на ночь? — спросила она Хёдера.

— Знаю, — кивнул он. — В хижине папиного друга. Это недалеко.

— Кто он такой? — насторожилась Принцесса. — Не выдаст ли он нас гарпириям?

— Только не Харф, — заверил ее Хёдер. — Кажется, он не больно дружит с Боевым Пером. Считает, что у них с моей матерью слишком много власти в Горном замке. Как бы там ни было, Харф говорил, что я всегда могу прийти к нему, если мне понадобится помощь.

— Хорошо, — решила Принцесса. — Идем к Харфу.

Хёдер повернул на восток, и мы следом. Видимо, гарпир не меньше нашего мечтал о том, чтобы согреться: он летел так быстро, что и нам пришлось припустить поскорее. Мы шли прямиком сквозь кусты, продираясь через спутанные ветки. Листья прилипали к одежде, сучки царапали щеки, сырая земля чавкала под ногами.

Примерно через полчаса мы добрались до хижины. Это оказался совсем бедный домик, сложенный из грубо отесанных бревен, с крышей из набросанных веток, торфа и мха. На стене висел простой оловянный фонарь. Его пламя распространяло слабый, почти призрачный свет. Никаких окон в стенах я не заметил, и только в двери нашлось крошечное окошко.

Я запыхался от быстрой ходьбы. К тому же на душе у меня было тревожно. Сердце колотилось как бешеное, словно за мной гнались волки. Харф — это же тот самый ткач, который изготавливает обивку для паланкина Господина Смерть! А что, если и крылатый стул там, внутри? Вдруг я его сейчас увижу?!

На двери висел колокольчик. Хёдер легонько качнул его, и тот звякнул.

Мы ждали. Дождь продолжал лить как из ведра. Никто не отозвался, и Принцесса спросила:

— Может, он не слышит? Попробуй еще разок.

Хёдер собрался было позвонить снова, но тут окошко с треском распахнулось. Я подскочил от волнения. В отверстии показался огненно-желтый глаз.

— Добрый вечер, Харф, — поздоровался Хёдер.

Прошло несколько долгих секунд. Харф ничего не отвечал.

— Эт-то я, Хёдер, — неуверенно сказал гарпир.

Снова тишина. А потом окошко захлопнулось, с таким же треском, с каким недавно открылось.

— Похоже, он сегодня не настроен никому помогать, — грустно заметил гарпир. — Придется нам плестись дальше.

«Ну нет! — подумал я. — Не хочу уходить, не хочу снова брести под дождем. Я хочу провести ночь у огня — и, главное, увидеть тот самый стул!»

Однако насильно в чужой дом не войдешь. Мы повернулись, собираясь идти прочь. И в этот самый миг дверь с долгим скрипом открылась. Полоса света легла на мокрую землю. В этом светлом прямоугольнике силуэт Харфа казался длинным, хотя на самом деле тот, кто стоял на пороге, был невысок. Немногим выше Хёдера.

— Добрый вечер, — еще раз поздоровался Хёдер, на этот раз тише.

На клюве у Харфа было пенсне. Он осмотрел Принцессу, Трине и меня. Потом спросил:

— У тебя появились друзья?

— Да, — ответил Хёдер. — Это Принцесса Спарты, это Трине Копытач из Хильда. А это Саша.

— Саша? — переспросил Харф, прищурившись.

— Он идет к Господину Смерть, чтобы вернуть свою маму. Мы помогаем ему, — объяснил Хёдер и, выдержав паузу, добавил: — У меня теперь тоже есть меч.