Татьяна Сергеева - Вольные упражнения

Утром я спрашиваю Бабаню:

– Ты зачем ему звонила? Я слышала…

Она не ответила.

– Ведь, кажется, договорились: никогда ему не звонить!

– Он твой отец, между прочим…

И по её тону и виду я понимаю, что звонила она совершенно напрасно и сама жалеет об этом.

Потом Бабаня долго крутила телефонный диск, пытаясь дозвониться до больницы, чтобы выяснить про маму. И, положив трубку и не глядя мне в глаза, она быстрой скороговоркой объяснила, что маме вчера в больнице зашили рану и, если завтра всё будет в порядке, её выпишут домой на амбулаторное лечение.

И я молча пью совершенно безвкусный чай.

Павел со Светланой уехали на сбор вчера. Светка – ровесница Анны, данные у неё значительно скромнее, но работоспособности и спортивного азарта не занимать, потому и попали они в сборную страны на год раньше нас. И характер у Светланки – позавидуешь. Характер истинной гимнастки: если что-нибудь сразу не получается, будет сутки в зале торчать, но своего добьётся. Глядя на Светку, я всегда себя её ровесницей вспоминаю. Я такая же была. Очень рано поняла, что смогу подняться на пьедестал почёта, если буду работать как вол. Я никогда не была красивой гимнасткой. Мои соперницы выглядели девочками стройными, длинноногими, пластичными. А я была маленькой, угловатой, но зато с «прыгучими», как у нас говорят, ногами. И одолеть своих соперниц я могла только работой. И я работала, ох как я работала! У меня была цель: оторваться, уйти от них, красивых, настолько, чтобы догнать меня стало невозможно. Как мне было трудно и тяжело тогда, теперь знаю только я одна: мой тренер Сергей Петрович, человек уже немолодой, умер в прошлом году от инфаркта прямо на тренировке… Он не торопил меня, не подгонял, даже останавливал иногда – я сама рвалась вперёд. Словно случайно, на соревнованиях я стала попадать в число лидеров, меня стали замечать, наконец, во мне стали видеть соперницу. Но я была некрасивой, и меня стали засуживать, срезать десятые, сотые балла, завоёванные с таким трудом. Как было горько, обидно тогда… Сколько слёз я пролила! Но на пятое, даже четвёртое место я согласиться не могла. Отревев положенное, я возвращалась в зал, и всё начиналось сначала. После изнурительных тренировок я еле доползала домой, падала на диван, и теперь уже моя бедная мама плакала надо мной, проклиная тот день и час, когда впервые отвела меня в спортшколу…

Я с наслаждением опускала гудящие ноги в тёплую воду и громко вскрикивала, когда мама, неумело массируя, сильно сжимала мои «забитые» икры. И я попала в команду на Олимпийские игры, и стала второй в многоборье, и выиграла два снаряда. Меня признали не только в нашей стране, но и во всём мире. Много раз выступала я на международных соревнованиях, постоянно усложняя программу. Много раз в мою честь исполнялся наш гимн…

– Ирина Николаевна! – кто-то окликнул меня от входных дверей.

Я вышла в пустой вестибюль – там стоял только один паренёк, который смущённо отирался о стенку. Его очки с неестественно толстыми линзами совершенно запотели от мороза, и, наверно, он меня не видел.

– Это ты меня звал?

Он быстро стянул с носа очки, без которых смотрел на меня ещё более смущённо и подслеповато.

– С Анной Дружининой вы занимаетесь?

– Занимаюсь, – насторожилась я. – А ты кто?

– Это неважно… – Получилось грубовато, хотя я видела, что мальчишка очень стесняется. – Я учусь с Анной в одном классе. Я думал, что она сегодня в школу придёт, а она опять не пришла… Третий день уже… У неё очень большие неприятности в школе… Там все виноваты, это была общая фантазия – этот канат… Я им говорил, что это ерунда, да Наташку разве убедишь… Как заведённая. Вот и поспорили…

Я перевела дух. Кроме того, что Анна опять куда-то влипла, я ничего не поняла. Здорово, конечно, выражают свои мысли наши дети. Но слушаю дальше, прерывать нельзя – совсем замолчит.

– В общем, – продолжал парень, немного успокаиваясь, – вас в школу вызывали. Анне без вас велели не приходить, вот она и не приходит… Хотя дома тоже не сидит, делает вид, что в школе… Вчера их соседка нам звонила, у меня в комнате параллельный телефон… Я снял трубку, думал, это мне звонят, а это отцу… Вот я и услышал… Соседка говорила, что полиция вчера акт составила, мать Анны будут родительских прав лишать…

Мальчишка вдруг замолчал, испугавшись, что выдал чужую тайну. Но, взглянув на меня, продолжил:

– Хотя вы, наверно, всё знаете… Вы ведь знаете, что у Анны мать… Ну, что пьёт она?