Грейс Лин - Звёздная Река [litres]

– Господин Шань, – осторожно повторил Жэньди. Что говорит этот человек? Неужели он всё-таки выжил из ума?..

– Я забыл, что я её потерял, пока она мне не напомнила, – сказал господин Шань, глядя невидящими глазами куда-то в сторону, мимо Жэньди. – Теперь я должен её найти!

Жэньди проследил за его взглядом, устремлённым вдаль, на бесконечное каменное поле, укрытое сумерками. Жаба, выглядывая из кармана господина Шаня, смотрела туда же немигающими выпученными глазами. Небо издало жалобный звук – первое одинокое эхо в ночи.

– Не стоит вам сейчас туда идти, – сказал Жэньди и взял господина Шаня за руку. – Позвольте, я отведу вас домой.

– Домой… – рассеянно откликнулся господин Шань. – Как давно у меня не было дома…

Однако он послушно повернулся и зашагал рядом с Жэньди по извилистой улочке. Господин Шань больше не вёл непонятных речей, и всё было тихо, кроме гулкого постукивания его посоха да пения жабы. Но Жэньди распирало от любопытства.

Не может быть, чтобы господин Шань был не в своём уме. Ведь именно он знал ответ на загадку с улитками. Именно его так высоко ценит госпожа Чан. И всё же смысла в его словах Жэньди не находил. Ведь господин Шань живёт в доме, а говорит, что давно не был дома, – как такое может быть? Кто эта «она», напомнившая ему о том, что он забыл, – не госпожа ли Чан? Что он ищет? И при чём тут луна?

Домишко господина Шаня близ Гостиницы Ясного Неба на вид ничем не отличался от соседних домиков; должно быть, поэтому Жэньди до сих пор поглядывал на него разве что мельком. Зубчатые ряды черепицы походили на грибы на стволе дерева. Трава в щелях грубой каменной кладки иссохла и пожелтела. В сумерках дом словно сливался с небом, но в этом тоже не было ничего странного.

– Господин Шань, – сказал Жэньди, проводив его до дома, – что вы имели в виду насчёт луны?

– Луна… – произнёс господин Шань своим отстранённым голосом. – Луна – это покой. Это образ гармонии и мира.

Жэньди сделал ещё одну попытку:

– Вы сказали, что без луны вы всё позабыли. И ещё вы сказали, что у вас нет дома.

– Так и есть, – ответил господин Шань. – Когда нет мира, то нет и дома.

Ночь опять жалобно застонала, и Жэньди понял, что ответа он не получит. Господин Шань зажёг маленький фонарь над входом. Стоя в дверном проёме, он обернулся к Жэньди. Пламя внутри фонаря походило на крошечный алый цветок.

– Ты хочешь домой, Жэньди, – сказал он. – И это правильно. Иди домой.

Жэньди повернулся и побрёл к гостинице. Мысли в голове роились и путались, вопросы набегали один на другой. Когда господин Шань велел ему идти домой, Жэньди заглянул через его плечо в окно. В свете фонаря было видно, что дом совершенно пуст. Ни стола, ни кровати, ни даже скамьи. Единственное, что увидел Жэньди в этой пустой комнате, – синяя холщовая сумка, валявшаяся в углу. Может, в ней господин Шань хранит свои деньги? Ведь он каждый день ест в гостинице, думал Жэньди, и всякий раз платит. Может, это и есть всё его добро?

Перед самым входом в гостиницу Жэньди тягостно вздохнул. Размышляя о господине Шане, он и думать забыл о новых постояльцах. Ярко освещённые гостиничные окна и цепочки фонарей напоминали ожерелье из самоцветов, и у Жэньди вновь перехватило горло. Он обернулся на последнюю полоску света на горизонте. Небо издало очередной жалобный стон, эхом прокатившийся у него в голове.

Кто-то грубо схватил его за плечо. Жэньди развернулся, но его с силой оторвали от земли. Он не успел закричать – чья-то рука зажала ему рот, и хриплый голос злорадно прорычал в ухо:

– Попался!

– Говорю тебе, Фан, он и есть тот самый пропавший мальчишка! – сказал один.

– Не больно-то он похож на сына богача, – осклабился второй – видимо, это и был Фан.

Жэньди смотрел на них во все глаза. В тусклом свете они походили на фигуры из кошмарного сна. Невозможно было поверить, что всё это происходит наяву. И тем не менее Жэньди сидел в одной из гостиничных комнат, крепко связанный по рукам и ногам. Когда торговец бросил его, точно мешок риса, на пол, Жэньди кое-как подтянулся, сел и привалился к стене. Кляп, размокший от слюны, был вовсе и не нужен – Жэньди от испуга всё равно не мог бы вымолвить ни слова.

– К тому же, Лю, мальчишка в наши планы не входил! – продолжал Фан – старший из двоих. Его давно не бритая щетина была серой, как пепел от жертвы всесожжения, а в голосе слышалась усталость. Но не столько по речи, сколько по холодному безжалостному взгляду можно было догадаться, что он вовсе не торговец. – Герцоговы денежки – вот что нам нужно, а не этот оборванец!