Сулейман Велиев - Букет роз

Джаби ровесник Ибишу, но ростом он ниже. Черные быстрые глаза Джаби сегодня тоже пристально высматривают кого-то.

Отец Джаби, Баги́р-киши́, работал ключником на промысле. Человек набожный, он частенько упрекал своего друга Кули за то, что тот не ходит в мечеть. Однажды он сказал Кули:

«На том свете твои дела будут плохи. Жаль мне тебя».

На что Кули ответил:

«Ты мне поможешь, Багир-киши. В какой же день друг может пригодиться другу?»

Больше Багир-киши не упрекал друга. Он любил его искренне и примирился с его безбожием. Ибиш случайно явился свидетелем этого разговора. О нем он почему-то вспомнил в этот необычный белоснежный день. Но тут Джаби толкнул мальчика локтем…

На дороге показался Фаррух. Он гордо шел к промыслам, однако глаза его тревожно косились в сторону крепости. Он знал, что там собрались ребята. От этой голытьбы можно ожидать пакости. Ребята в крепости притаились, вопросительно поглядывая на Ибиша.

— Значит, сначала снежками, а потом в яму. — Ибиш хлопнул в ладоши. — Хорошо, что он попался. Я отомщу ему за отца.

О старой яме, находившейся неподалеку от дома Мусы, все, кроме Ибиша, позабыли. Но она-то, эта яма, сегодня очень понадобилась нашим друзьям. Джаби осторожно прикрыл ее легкими дощечками, а сверху присыпал снежком. Наконец-то Фаррух стал подходить к яме. Ибиш с бешено бьющимся сердцем громко закричал:

— Бей его! Бей его!

Ребятам только того и надо было — давненько мечтали они отлупить зазнайку Фарруха. А тут еще пощечина Богатырю Кули, которого любили все окрестные мальчишки. Мгновенно выбежали они из крепости, напали на Фарруха, бросая в него крепкие, как камень, снежки. Р-р-раз — один в спину, два — по голове, три — прямо в лицо!..

Фаррух кинулся бежать. Он не кричал, не плакал, он понимал, что началось настоящее избиение, и весь так и полнился бессильной злобой и отчаянием. Фаррух бежал все быстрее, ребята — за ним. Вдруг Джаби предостерегающе поднял руку. Все тотчас спрятались за высоким сугробом. Джаби подполз к Ибишу и прошептал:

— Ну, сейчас мы повеселимся.

— Хозяин с ума сойдет, — довольно потирая озябшие руки, ответил Ибиш. — Только не нужно, чтобы он узнал, кто это сделал, а то мстить будет. Пускай думает на всех…

Он не договорил. Раздался дружный хохот. Фаррух ухнул в яму. Только его папаха осталась на снегу… И вдруг смех оборвался. Ребята увидели Мусу. Быстро шел он по дороге. Видно, из окна заметил, как ребята напали на его сынка, и поспешил на помощь. Короткие ноги Мусы семенили по скользкой дороге. Красное лицо выражало неподдельную тревогу. Подбежав к яме, Муса с трудом извлек из нее своего Фарруха. По лицу мальчишки катились злые слезы. Он махнул рукою в сторону крепости, выговорил сквозь зубы:

— Это они!

Муса понимал, что за ним наблюдают десятки настороженных глаз. Сделаться смешным в глазах детворы он не хотел.

А Ибиш в эту минуту подмигнул притихшим ребятам. И вот в Мусу, в самого Мусу, хозяина промысла, полетели снежки. Это уже не было озорством — это была битва обиженных и голодных детей улицы со всесильным хозяином, битва за своих отцов.

Муса не мог разобрать, кто бросает снежки. Как назло, на улице никого из взрослых не было видно, никто не мог остановить развоевавшихся мальчишек. Снежок, брошенный Ибишем, попал Мусе в нос. Муса мотнул головой, поднял воротник пальто и бросился бежать, провожаемый свистом и улюлюканьем. За ним улепетывал Фаррух, жалкий и растерянный. Он впервые понял, как его ненавидят сверстники. Еще удар, еще… И Муса что есть духу закричал выглянувшему из дому работнику:

— Помоги-и-и!

Ребята, красные, потные, вернулись в крепость. Долго еще потешались они над толстопузым Мусой, представляя друг перед другом, как тот пустился наутек. Но потом внимание наших бойцов привлек верблюжий караван.

В поселок из Ширвана часто приходили караваны за нефтью. Впереди шел поводырь в лохматой папахе. Ребята сразу же узнали в нем Мели́ка, близкого друга Мусы. Он всегда останавливался у Мусы, распрягал в его дворе своих верблюдов. Он брал у Мусы нефть и увозил ее в город; скупал за бесценок нефть и у поселковых ребятишек. Ребята недолюбливали Мелика за жадность и рады были случаю насолить ему.

— Слушайте, ребята, — возбужденно заговорил Ибиш. — Этот верблюжатник такой же точно жадюга, как Муса. Он всегда нам недоплачивает за нефть. Давайте проучим его. Пускай платит нам как положено. Согласны? Ну так вот… Джаби, слушай, ты беги к дому Мусы и смотри, как бы кто не вышел. А мы тут пока с Меликом поговорим.