Синкен Хопп - Сказочные повести скандинавских писателей

Внезапно Хемуль смутно вспомнил, как крошка Саломея пыталась ему что-то сказать, но очень застеснялась и не посмела.

И пока он протаптывал себе дальше дорогу в снежном буране, одна картина за другой вставали в его памяти: вот крошка ожидает его на горке… вот бежит по следу… вот обнюхивает медный рог…

И Хемуль смущенно подумал: «А ведь я был с ней невежлив!»

Он не мучился угрызениями совести — такое с хемулями случается редко — но ему еще больше захотелось найти крошку Саломею.

Тогда он встал на колени в снегу, чтобы удостовериться, не потерял ли он ее след.

След беспорядочно петлял, как бывает у мелких зверьков, когда они не помнят себя от испуга. В какой-то миг крошка была на мосту, страшно близко к краю моста. Потом след ее пошел вверх по склону и исчез на холме.

Хемуль подумал немного — а для него это было достаточно трудно — и начал разгребать снег на холме. Он рыл очень долго. И, наконец, нащупал что-то очень маленькое и теплое.

— Не бойся, — сказал Хемуль. — Это всего лишь я.

Он сунул малютку за пазуху между фуфайкой и курткой из меха ламы, поднялся на ноги и зашлепал дальше на своих снегоступах.

А вообще-то он сразу забыл про крошку Саломею и думал теперь лишь о стакане подогретого сока.

На другой день, в воскресенье, ветер улегся. Было тепло, пасмурно, и все чуть ли не по колено утопали в снегу.

Вся долина, озаренная луной, казалась игрушечной. Одни сугробы походили на огромные круглые булки, другие образовали красиво изогнутые горные гряды с остроконечными вершинами. На каждый куст была надета большая снежная шляпа. А деревья выглядели как гигантские торты, придуманные кондитером с удивительной фантазией.

В виде исключения все гости высыпали на снег и устроили настоящую войну снежками. Варенье почти уже кончилось, но оно все же придало гостям сил, их лапы окрепли.

Хемуль сидел на крыше дровяного сарая и трубил в свой медный рог, а рядом с ним сидела счастливая крошка Саломея.

Он играл «Марш хемулей» и закончил свою любимую пьесу особенно замысловатым пассажем. Потом, повернувшись к Муми-троллю, сказал:

— Ты только не расстраивайся, но я все же поеду в Пустынные горы. А следующей зимой обещаю научить тебя кататься на лыжах.

— Я ведь говорил тебе… — огорченно начал Муми-тролль.

— Знаю, знаю, — прервал его Хемуль. — Тогда в Пустынных горах было именно так. Но после снежного бурана холмы там стали просто замечательные. И подумать только, сколько там свежайшего воздуха!

Муми-тролль взглянул на Туу-тикки.

Она кивнула. Это означало:

— Пусть едет. Все разъяснилось и наладится само собой.

Муми-тролль вошел в дом и открыл печную вьюшку. Сначала он тихонько позвал своего предка при помощи неназойливого опознавательного сигнала, звучавшего примерно так: «Тиу-уу, тиу-уу». Предок не отвечал.

«Я совсем забыл про него, — подумал Муми-тролль. — Но то, что происходит сейчас, в самом деле гораздо интереснее, чем то, что было тысячу лет назад».

Он вытащил из печки большую банку клубничного варенья. А потом написал кусочком угля на закрывавшей банку бумажной обертке: «Моему старому другу — Хемулю».

В тот вечер Юнку пришлось пробираться целый час по снегу, прежде чем он добрался до своей ямки, где обычно сидел и тосковал. Всякий раз, когда пес сидел здесь тоскуя, ямка печали становилась чуть больше, но теперь она вовсе утонула в снегу.

Пустынные горы от подножий до вершин были одеты снегом и раскинулись перед Юнком во всей своей роскошной белизне. Ночь была безлунная, но звезды необычайно ярко светили во влажном воздухе. Далекодалеко глухо прогрохотал снежный обвал. Юнк уселся в ямку и стал ждать волков.

Этой ночью ему пришлось ждать долго.

Он представлял себе, как волки бегут по заснеженному полю, серые, сильные, огромные, и как они внезапно останавливаются, заслышав его вой на опушке леса.

А может, они думают: «Там, вдалеке, у нас есть товарищ. Двоюродный брат, с которым неплохо было бы познакомиться…»

Мысль об этом взволновала Юнка, и фантазия его вдруг дерзко разыгралась. Пока пес ждал, он вышивал свою мечту красочными узорами. Вот стая волков внезапно появляется где-то на дальней горной гряде. Они бегут к нему. Они виляют хвостами…

Тут Юнк вспомнил, что настоящие волки никогда не виляют хвостами. Но это не важно. Во всяком случае, они бегут к нему, они его узнали… Они решили наконец позволить ему сопровождать стаю…

Однако если бы мечта Юнка осуществилась, ему грозила бы опасность. И мысль об этом ошеломила одинокого пса; подняв морду к звездам, подавленный тоской Юнк завыл.