Владимир Бондаренко: Песня скрипки

— Столб, смогу я вырасти такой же высокой, как ты?

Столбу стало смешно, его фарфоровые стаканчики звякнули, и он посмотрел на Ржинку с высоты своего восьмиметрового роста.

— Постарайся, может быть, вырастешь.

— Уж я постараюсь, — заверила его Ржинка. — Как дотянусь я до твоих проводов, да как обсыплюсь вся золотистой пыльцой!.. Ах, у меня уже сейчас от счастья дух захватывает!

И Ржинка потянулась вверх. Она потянулась так стремительно, что уже через неделю обогнала сестер на полтора колоска. Потому она стала смотреть на них сверху вниз и однажды сказала:

— Какие вы низкорослые… И уже сгорбились, колоски к земле наклонили. А мой — видите — в небо смотрит…

Сестры промолчали. И только та, что была самой низкой оттого, что ее обвивал вьюнок, сказала:

— Ты не особенно тянись, Ржинка. Когда колос нальется, трудно будет держать его.

— А я и не думаю, наливаться, — шевельнула листочками Ржинка. — Разве затем я родилась, чтобы отдать людям зерно и умереть соломой?!

Но сестры сказали, что весь смысл жизни — в зерне. Придут морозы и погубят все, а они будут лежать на элеваторе и продолжать жить в зернах. Жить, чтобы со временем дать жизнь другим.

Но Ржинку это вовсе не привлекало. И потому ото всех разговоров она отмахивалась длинными узкими листочками и продолжала тянуться вверх.

И вот однажды подул колючий ветер и вся юго-восточная сторона неба покрылась желтоватой марью. Это из пустыни Кара-Кум на наши поля шел Суховей.

Ржинке сразу же стало душно. Но ей казалось, что во всем виновато солнце. И в полдень, нацеливаясь в него щетинками своего колоска, она жаловалась:

— У, какое ты рыжее! Обижаешь нас, сушишь. Ты же можешь напиться из ручейка и из речки… Спрячься за облачко, отдохни немножко.

А Суховей все дул, и безоблачное синело небо, и полуденное плавилось в нем солнце… К трем часам дня Ржинка вся разомлела, ей страшно хотелось пить, и она сказала:

— Столбик, я еще не стала такой высокой, как ты. Посмотри, пожалуйста, не видно ли тучи?

Но тучи не было видно, и на небе огненным шаром пылало солнце.

Перед закатом к Ржинке в гости прилетела Белогрудка. Она опустилась на телефонный провод и приготовилась пропеть свою любимую песенку, но вместо звонкого голоса послышался хрип. Она удивленно моргнула и прощебетала:

— Здорово, подружка. О, как ты выросла! А я для тебя песенку сочинила, да вот беда. — голоса нет. Но почему ты такая унылая?

— Не могу, Ласточка, — чуть слышно прошелестела Ржинка. — Задыхаюсь. Только в самых глубоких моих корешках осталось воды глотка на три. Белогрудка, слетай за горизонт, нет ли там тучки.

— Я и так знаю, — уверенно щебетнула Белогрудка. — Сегодня ночью жди дождика.

— Правда! А откуда ты знаешь?

Ласточка раскрыла клюв.

— Слышишь, — хрипит. Перед дождем у меня всегда пропадает голос. Пей, Ржинка, свои три глотка. Дождь будет. Это говорю тебе я — Ласточка!

Но сестры зашумели:

— Ржинка, не пей последнюю воду — погибнешь. Перед дождем лес точно замирает, а сейчас взгляни — кобчики вьются.

Но Ржинка посмотрела на них сверху вниз, достала из корешков влагу и выпила. Ведь Ласточке лучше знать!

Наступил вечер и стало темно. Но небо оставалось безоблачным, звезды мерцали тускло, а ночь не несла ни росы, ни прохлады. Все также сухой и жаркий дул Суховей, все также трескалась земля и кружились столбы серой пыли.

А утром проснулась Ласточка, раскрыла клюв и воскликнула:

— О, голос! — И всплеснула крылышками.

Она вдруг вспомнила, что вчера, гоняясь за мошками, она, разгоряченная, напилась из родничка и, вероятно, потому у нее пропал голос.

Очень встревоженная она полетела к Ржинке.

— Ржинка, ты еще не выпила свою воду? Не пей, пожалуйста, дождя не будет. Как — выпила? Ну и хорошо… Не очень-то беспокойся. Я сейчас приведу тучу.

Ласточка улетела, а «Обвитая вьюнком» сказала:

— Так мы и знали — обманет. И сейчас — полетает где-нибудь за бугром, вернется и скажет, что не нашла.

Ржинка молчала. А пить! Так ей хотелось пить!

И вдруг она встрепенулась, захлопала листочками и закивала колоском. С юго-запада стремительно приближалась Белогрудка. Она опустилась на провод и сказала:

— Ржинка, туча идет!

И правда — через час вся юго-западная сторона неба захмурилась, и, медленно наплывая на солнце, огромная туча задышала прохладой. Она развернулась над полем, готовясь пролиться дождем. Стало тихо, тихо и лишь, касаясь колосьев крыльями, носилась Ласточка и громко кричала: