Эмиль Офин - Держу в руках огонь

Вошла мама. В одной руке она несла вазу с яблоками, в другой-= торт.

- Инна Андреевна, милочка, умоляю вас, хотя бы ради воскресенья, не говорить обо всей этой технике. Ни к чему хорошему она детей не приводит. Не хотела вам рассказывать, но вижу, придется. Мой Игорь испортил рояль…

Отец сердито потер лысину.

- Да. Вынул зачем-то из него молоточек. Безобразная история,.. Чему вы улыбаетесь, Инна Андреевна?

- Извините. Я вспомнила случай, когда один мальчик тоже испортил рояль. Вырезал из него струны, чтобы сделать растяжки для модели самолета.

- Вот видите, к чему приводит ваша техника!-торжествующе воскликнула мама. - Значит, не только мой сын ведет себя неприлично. А что это за мальчик? Он из этой же школы?

- Это было очень давно. Мальчика звали Андрюша Туполев. - Инна Андреевна исподлобья взглянула на маму.

Родители молчали. Особенно смущенным казался отец; он опять потер лысину, пошевелил губами, но так ничего и не сказал.

Инна Андреевна продолжала улыбаться.

- Безусловно, это не метод - портить вещи. Но если к ребенку вовремя приглядеться, понять его, научить трудиться и уважать труд, тогда, может, не было бы и испорченных роялей, и многих трудностей, нелепых препятствий, через которые приходилось пробиваться в науку тому же Андрею Туполеву.

И тут Инна Андреевна рассказала про реле защиты. Она так говорила об этом опыте Игоря, об его способностях, что мама даже прослезилась.

- Боже мой! У Игорька, оказывается, - талант! Да если бы я знала, для чего ему нужен молоточек…

Игорю сделалось неловко: в самом деле, стоишь тут и подслушиваешь, как шпион. Он вошел в столовую.

- Я еще вчера поставил молоточек на место.

- Ты уже дома? - удивилась мама. - Что-то я не заметила, когда ты пришел.

- Здравствуй, Игорь, - сказала Инна Андреевна весело.-Что же ты не здороваешься?

Мама смотрела подозрительно. Только еще не хватает, чтобы она догадалась насчет окна! Игорь поспешил вернуться к разговору о молоточке.

- Правда, поставил, Инна Андреевна. Можете сами проверить.

Инна Андреевна встала, подошла к роялю и, не присаживаясь,

провела пальцами по клавишам.

- Первый раз слышу наш рояль, - сказал отец. - Вы играете, Инна Андреевна? Сыграйте, прошу вас.

Инна Андреевна покрутила стул, чтобы он был повыше, села,

- Не знаю, вспомню ли что-нибудь…

Сначала неуверенно, сбиваясь, затем все ровнее она заиграла что-то немножко радостное, немножко грустное - такое, отчего у мамы совсем потеплели глаза, а Игорю вспомнилась больная Фролова. И ему вдруг захотелось помочь ей…

Потом пили чай. Мама отрезала Инне Андреевне самый большой и красивый кусок торта. А когда учительница ушла, отец сказал:

- Ну, знаешь, Аксинья, Инна Андреевна - интересный человек, ценный. И очень хорошенькая женщина.

Мама снисходительно посмотрела на него.

- Неужели ты думаешь, что я доверила бы воспитание сына неизвестно кому? Да я знаю о ней абсолютно все.

- Откуда же?

- Она живет в том же доме, что и профессор Глухов. Марта Михайловна знает всю ее жизнь. Инна Андреевна в семнадцать лет вышла замуж, а через три месяца - война… Между прочим, к ней два раза сватался твой конструктор, Лев Васильевич. Ведь солидный же человек. Отдельная квартира, машина. Представь, - отказала. Так и живет одинешенька. Вот тебе и хорошенькая.

В этот вечер Игорь долго не мог заснуть. В окнах напротив давно погасло электричество; а он все ворочался…. «Одинешенька». Какое грустное слово!.. Та женщина в кресле с выпирающей пружиной - тоже одинешенька, хотя у нее и есть Катька. Сидит, как прикованная, даже не может в кино сходить…

Игорь вдруг приподнялся на локте, помедлил, отбросил одеяло, встал и, тихо ступая босыми ногами, прошел через темную столовую. В прихожей он ощупью нашел дверь чуланчика, плотно закрыл ее за собой и включил свет. Телевизор был тут. На нем стояли прошлогодние мамины боты и банка с мастикой. Он уже успел запылиться.

Игорь стер пыль с потускневшей полировки, обернул телевизор старыми газетами и сверху обвязал веревкой. Потом вернулся к себе в комнату.

Еще не было и восьми часов, когда Игорь вышел из своей парадной. Утренний холодок бодрил, словно подталкивал в спину. По улице шла красная машина-пылесос и слизывала с асфальта огрызки яблок, бумажки от конфет, окурки. У дома, где живет Лера, человек с сумкой за спиной приклеивал к щиту газету.