Людмила Харченко - Орленок

…Отец Гали погиб в самом начале войны. Мать осталась одна с тремя детьми. Получала на детей пенсию, сама работала. Жили не богато, но и безбедно.

С приходом гитлеровцев поняла: не прокормить ей, нет, не прокормить троих детей… Хоть и устроилась на хлебозавод, грузчицей в цех. Из-за лишнего куска хлеба работала часто по две смены.

Голеневы старались, как могли, помочь этой семье. Особенно жалели маленькую Галочку, синеглазую, с крошечными косичками — на чем только и ленточки-тряпочки держались! И девочка привязалась к ним, а за Геннадием так и ходила по пятам. Мать уходила на работу, Галочка тут же являлась к Голеневым.

— Что сегодня будем? — деловито всякий раз спрашивала она Геннадия. И Геннадий предлагал ей много всяких, одно важнее другого, «дел», но почти всегда первым Галиным желанием было жарить кукурузу — и интересно, и поесть можно!

Геня брал Галочку на руки, доставал из кармана желтые зерна и бросал их на плиту.

Когда кукурузники начинали подпрыгивать и распускаться, словно маленькие белые цветы, девочка хлопала в ладоши и заливалась счастливым смехом. Радость девчурки откликалась болью в сердце Гени. Чтобы хоть как-то скрасить безрадостные дни своей синеглазой подружки, Геня мастерил ей деревянную лодочку, рисовал куклу с огромным бантом, домик с трубой и дымом, деревья, дорогу и солнце с длинными лучами…

Осторожный стук в дверь. Вошел Миша, поздоровался и взглядом показал Гене на дверь. Тот понял его, вышел.

На улице поджидал Вадим.

— Геня, мы решили пригласить тебя на наше… — Вадим замолчал, пока мимо проходил гестаповец, — на… наше собрание. Сможешь?

— Еще спрашиваешь? — Геннадий сиял. — Что, важные дела предстоят, да?

— На собрании решим, что и как. Ну, так идем?

Недалеко от дома, где жил Вадим, на камне сидел мальчик. Когда Вадим и Геня поравнялись с ним, мальчик лукаво подмигнул и как ни в чем не бывало продолжал обстругивать перочинным ножом длинную палку.

Квартира Вадима Шевцова была удобна для сбора: она имела два выхода — один в сад, другой на улицу. Войдя в комнату, Геня увидел старых знакомых: Валю Зорину, Таню Соколову, Виктора Мищенко, Бориса Ларченко, Толю Володина и других ребят из бывшего седьмого «в». Все сидели необычно торжественные.

— Ребята! — негромко начал Вадим. — Комсомольское собрание считаю открытым.

Это были сейчас особенно значительные слова. Голос у Вадима дрогнул. Волнение передалось остальным. Валя нервно теребила косу, Таня обвела заблестевшими глазами присутствующих, заметила, как еще строже нахмурился Анатолий. Борис покраснел, и от этого сильнее обозначились веснушки на носу. Чуть подавшись вперед, жадно слушал Вадима Геннадий.

— Ко мне попала одна из листовок, сброшенных нашим самолетом, — продолжал Вадим. — Ставропольский крайком комсомола призывает нас активно бороться с врагом. Слушайте…

«Дорогие товарищи, друзья! Часть территории Ставропольского края временно оккупирована врагом. Недалек тот день, когда Красная Армия освободит вас, но для этого нужна и ваша помощь. Объединяйтесь в подпольные группы, партизанские отряды и срывайте все мероприятия оккупантов…»

Листок дрожал в руках Вадима. Звонким голосом он дочитал:

«Не дайте одурачить и угнать в гитлеровскую Германию молодежь».

Вадим посмотрел на товарищей:

— Вы видели, сколько фашистских плакатов расклеено по городу? Давайте возле них наклеим наши листовки?!

— А где мы возьмем столько листовок, — озабоченно спросил Виктор.

— У меня есть штук тридцать, — сообщил Шевцов.

— А что, если размножить? — воодушевился Борис.

— А машинку где возьмешь? — спросила Валя.

— Ну, это пустяки. «Позаимствуем» из машины у каких-нибудь фашистских растяп, — сверкнул озорными глазами Голенев.

— Не надо, Геня, мы от руки напишем. Зачем рисковать? — возразил Шевцов.

— Из одной десять сделаем, — оживилась Валя.

— Ребята, но есть у нас и другое дело, — снова продолжал секретарь, — незаметно нам надо установить дежурство у здания гестапо, чтобы узнать, кто предает советских людей. У меня есть предложение, чтобы этим делом занялись Борис, Виктор, Валя. Я тоже буду с ними.

— И я.

— И я.

— Дел хватит всем. Дежурство устанавливаем с завтрашнего дня. С утра — Борис и Виктор, с обеда — мы с Валей. Предупреждаю, торчать у здания нельзя. Продумайте, как вести себя, чтобы не мозолить глаза, но видеть входящих и выходящих. Проследите за подозрительными, узнайте, где живут, и скажете мне. Тебе, Геннадий, особое поручение. На хлебозаводе работает много подростков. Устройся туда и предупреди ребят, чтобы не попались на удочку врага и не поехали в Германию. Ну, всем ясно задание? А теперь за мной, и кто куда.