Ирина Христолюбова: Вася Кочкин, человек лет двенадцати

Они вышли на улицу. Папа закурил.

— Ну, иди домой! — он похлопал сына по плечу. — Нам в разные стороны. Мне еще на работу бежать. К Октябрьской надо кучу лозунгов написать.

— А сейчас какой пишешь?

— «Отдадим все силы…»

— Опять все силы, — вздохнул Вася.

Они расстались. Папа пошел призывать, а Васе надо было подумать обо всем, что произошло. Что-то получается не то в его жизни. Невеселая история. Даже грустная.

Размышляя, Вася не заметил, как его догнала Лидия Петровна.

— Что, Василий, нос повесил? — спросила она.

— Потому что меня по носу бьют, — улыбнулся Вася и почесал нос.

— Вот невидаль!

Они пошли вместе. Лидия Петровна, как всегда, была в своей шляпке, плащике, старых туфлях.

В овощном ларьке продавали капусту. Очередь была человек десять.

— Придется встать, — сказала Лидия Петровна. — Ты мне поможешь донести? — спросила она.

Вася закивал головой.

— Почему никто из вас не умеет говорить элементарные любезности?

— Какие любезности? — удивился Вася.

— Головой ты умеешь кивать. А сказать: «Рад вам помочь!» или даже «Счастлив вам помочь!» — не можешь?

— Как в девятнадцатом веке! — сообразил Вася. — Так они в очередь за капустой не стояли. Только и делали, что прожигали жизнь на балах! Их с детства учили…

— Что правильно, то правильно, — перебила его Лидия Петровна. — Их с детства учили!

Пока Лидия Петровна объясняла Васе про дворянскую жизнь, подошла очередь, на них зашикали, потому что надо было выбирать капусту.

Продавщица без всякого выбора бросила на весы три вилка.

— Самые плохие! — возмутился Вася. — Вон тот дайте, в уголке!

— Тот не нужен, этот не нужен, роются тут! — закричала продавщица. Очередь ее поддержала. Все стали обвинять Лидию Петровну, что она роется в капусте.

— Кто роется? — воскликнул Вася. — Сами роетесь, мы даже не выбирали!

— Ишь распустили! — мужчина, стоящий следующим в очереди, отодвинул Васю от прилавка. — Воспитала бабка внука, а он вырастет, потом ей же голову оторвет!

Лидия Петровна молча расплатилась, Вася затолкнул вилки в сетку, сдерживая негодование.

— Я на весь ваш ларек жалобу в горисполком напишу! — крикнул он (Лидия Петровна тащила его за рукав). Когда человек в негодовании, он всегда мелет всякую глупость, Вася это понимал, но ничего другого ему в голову не пришло.

— Не ожидала я от тебя, Василий! — сухо сказала Лидия Петровна, когда они отошли от ларька.

— А чего они ругаются? «Голову оторвет!» — передразнил он. — Я точно знаю, что этот усатый всю капусту переберет и никто ему слова не скажет. А кто не выбирает, на того и кричат. Я уж сколько раз замечал!

— Ты меня гораздо опытнее, — насмешливо сказала Лидия Петровна. — С тобой не пропадешь. Только учти — склочников я не люблю.

— Разве я склочник? — обиделся Вася. — Я — за справедливость!

— Когда во время голода люди дерутся из-за куска хлеба — это довольно неприятная картина. Видела. А когда сытые — из-за вилка капусты… Унизительно! Ты меня, Василий, огорчил.

Вася и сам был огорчен. Значит, что-то ему недоступно такое, что для Лидии Петровны само собой. Будь на месте Лидии Петровны мама, она тут же бы во всей очереди навела порядок, и каждый бы получил капусту ту, что надо. Это Вася понимал и маму одобрял. Кто-то должен порядок наводить?

А Лидия Петровна лучше капусту есть не будет. И не только капусту. Капуста к примеру. И еще принесут, так не примет. Умрет с голоду.

Вася шел, жевал листок капусты, и вид у него был довольно глупый.

— Лидия Петровна, вы говорили, что надо жить осознанно. А как это осознанно?

— Разве ты не знаешь?

— Откуда мне знать? Я ведь еще мало жил.

— Не так-то мало. Уже можешь соображать. Сейчас не поймешь — потом уже трудно будет понять.

— Так как?

— Сопротивляться злу. Другого ничего не могу тебе сказать. Ну, и глупости тоже. Только не по капустным делам. Очень все просто, Василий.

— Просто?

— Просто. А ты бы хотел жить запутанно?

— Не хотел бы…

— Вот и живи просто. Сопротивляйся злу и глупости.

Мама сообщила радостную весть: ее посылают на конкурс парикмахеров в город Ленинград. Мамой можно было гордиться. На радостях она все же не забыла спросить, как прошло в школе собрание, о чем говорила инспектор по делам несовершеннолетних.

Папа долго и запутанно рассказывал одну уголовную историю, которую упоминала инспектор. В конце концов совсем запутался, мама ничего не поняла.