Алексей Кирносов - Свидание с морем

— Красиво говоришь, — пробормотал Дунин. — Но длинно.

— Обидно, — вздохнула Света. — Не оценил.

— Руки-ноги у него уже выросли по возрасту, а уши ещё нет, — сказала Лариса.

— Этот тост я принимаю, — сказал Дунин. — Благодарю!

Выпив лимонад, запустили ложки в противень, и несколько минут ели, ничего не говоря, а только время от времени мычали.

— Пить, — простонала наконец Лариса. Дунин снова наполнил стаканы.

— Стойте, имейте же самообладание! — сказала Света. — Я не могу без тоста. Пусть кто-нибудь предложит тост.

— Я предложу, — сказал Игорь. — За небо и за море мы правильно выпили. Но у нас не было бы сегодня ни моря, ни неба, и мы бы скучно спали в своих койках, если бы не Боря. Правильно я говорю? Поэтому — да здравствует Боря, пожелаем ему здоровья.

— Ура, — сказал Дунин. — Ясно и откровенно. Вот что значит друг и мужчина. Он смотрит в корень вещей.

— Ты понимаешь ли, что значит «друг»? — спросила Света.

— Когда я чего-то не понимаю, я молчу, — огрызнулся Дунин.

— Нет, — покачала она головой, — ты часто бросаешься словами без понятия. Друг — это человек, с которым ты переживал опасности и лишения, который помог тебе в тяжёлую минуту, жертвуя собой и всем, что имеет. В нём ты уверен больше, чем в себе самом, он вступится за тебя всегда и везде, он всё тебе простит и не выдаст твоей тайны, даже если его будут жечь на огне.

— Умно, скучно и длинно, — сказал Дунин. — У нас с Игорем всё было, не сомневайся. И опасности и жертвы. Тайны тоже есть.

— И прощение имеется, — вставила Лариса. Вздрогнув, Дунин посмотрел на неё в упор, перевёл взгляд на Игоря, всё без слов понял и опустил глаза.

— Кто-то чего-то обещал, — пробормотал он. — Разве подарки забирают обратно?

— Я не забираю, — сказала Лариса, — ты не так понял, честное слово, я не язвлю.

— Может быть, гладишь по головке?

— Вроде того. — Лариса улыбнулась, подошла к Дуни-ну, погладила его лохматую голову и вернулась на место. — Чтобы ты больше о том не думал и не мучился.

— Понял, спасибо. Тоже хороший подарок... Рассказал бы я вам один .случай, только не знаю, как Игорь. Разрешишь?

— Смотри сам, — сказал Игорь. — Я не против.

— Ну, слушайте детективно-приключенческую повесть, девочки...

Дунин стал рассказывать, как похищали и перерисовывали грамоту и как потом возвращали её обратно. Девочки ахали. Игорь заслушался: Дунин рассказывал так интересно, вспоминал такие подробности, что Игорю показалось вдруг, будто и не о нём самом рассказ. Сам он чего-то тогда не заметил, что-то упустил из виду, на что-то не обратил внимания, что-то уже позабыл. Дунин приметил и запомнил всё.

Ну и, конечно, слегка раскрасил картину без помощи цветных карандашей...

Игорь почувствовал дыхание у правого уха. Лариса незаметно приблизилась к нему и положила руку на плечо.

Сидящая теперь отдельно от всех Света смотрела в море. Когда она повернула лицо, Игорь заметил закушенную губу и злое выражение в сузившихся глазах.

— Вот так ничем и закончилось, — засмеялся Дунин. — Но всё равно не жалко, да, Игорь?

— Жалко, — ответил он. — Грамота-то не у нас. Глубоко вздохнуло море. Большая волна набежала на берег, рассыпала светящуюся пену.

— Любовь, что ли... — проговорила Света.

— Я так однажды сказал, — отозвался Дунин. — Чуть по шее не получил.

Света поморщилась:

— Значит, не так сказал. Пойдём купаться?

— Только сперва ещё немножко поедим мидий, — попросила Лариса. — Это так вкусно, никаких слов нет.

Игорь первый раз в жизни погрузился в море ночью. Море оказалось очень тёплым. Волна окатила его с головой и на своём обратном пути по-приятельски пихнула под коленки и сбила с ног. Он решил доплыть до двух камней, которые торчали из воды метрах в ста от берега. Камней в темноте видно не было, но Игорь хорошо знал направление и поплыл.

Неподалёку от него проплыла Лариса — настоящим кролем, почти не брызгаясь, красиво и быстро. Она исчезла впереди.

Опуская лицо в воду, Игорь раскрывал глаза. Сперва, пока было мелко, внизу светилось дно. Видны были очертания камней и тёмные пятна зарослей тины. Потом дно исчезло. Ничего, кроме непроглядной тьмы и случайных, быстро пропадающих огоньков, не было под ним. И волны стали побольше, вздымали его вверх, опускали вниз, иногда захлёстывая рот и нос. Сердце заныло, ощущая опасность. Захотелось вернуться, ведь он и так уже много проплыл, а до самых камней доплывать не обязательно, он ни с кем не уговаривался, всё равно на камни трудно вскарабкиваться даже днём, они шершавые и ноздреватые, выщербленные волнами, а по поясу обросли скользкой противной тиной. В этой тине живут разные морские обитатели и вполне может жить какой-нибудь морской чёрт. Уколет своим ядовитым шипом, потом ногу отрезать придётся...