Скотт О'Делл - Остров Голубых Дельфинов

В сумерках я возвращалась с Ронту-Ару от источника, неся на спине корзину с водой. Мы шли вдоль берегового обрыва. Расстилавшийся перед нами жёлтый океан был спокоен, он словно привалился к острову и отдыхал после тяжких трудов. Чайки по-прежнему молчали, восседая на своих гнёздах в расселинах скал.

И вдруг земля поехала. Она стала медленно уходить у меня из-под ног, так что на миг я повисла в воздухе. Из корзины выплеснулась вода и потекла у меня по лицу. Затем корзина упала наземь. По глупости решив, что меня настигла очередная волна, я в панике бросилась бежать. Это и в самом деле была волна, но не морская, а земная, которая, пройдя подо мной, покатилась вдоль обрыва.

Тем временем меня нагнала новая волна. Оглянувшись, я увидела целую череду накатывавшихся с юга волн – похожих на морские и в то же время не морских. Дальше я помню только, что лежала на земле, а рядом со мной лежал Ронту-Ару и мы оба пытались встать на ноги. Потом в памяти снова провал, и вот мы бежим в сторону мыса, к хижине, которая всё отдаляется и отдаляется от нас.

Лаз под оградой завалило камнями, и мы сумели пролезть во двор, лишь когда я раскопала его. Наступила ночь, но земля по-прежнему колыхалась, подымаясь вверх и опадая вроде запыхавшегося гигантского зверя. С обрыва то и дело доносился шум срывающихся и падающих в море камней.

Всю ночь, пока мы с Ронту лежали в хижине, земля продолжала дрожать, а куски скал – срываться в море. К счастью, огромная скала на мысу, где был мой дом, устояла, но если бы те, кто трясут землю, по-настоящему разозлились на нас, ей бы тоже не сдобровать.

К утру земля перестала дрожать и со стороны северного моря подул сильный ветер. Он принёс с собой прохладу и запах водорослей.

Землетрясение причинило сравнительно мало вреда. Даже родник, который на несколько дней иссяк, потом забил снова, с большей, чем прежде, силой. Однако из-за огромных волн я осталась без сложенных в пещере оружия и провианта, а также без единого каноэ: пропало не только то, которое я смолила на косе, но и те, что были спрятаны между скал у южного побережья острова.

Самой большой потерей были, конечно, каноэ. На сбор материала для новой лодки у меня ушли бы вся весна и лето, поэтому в первое же погожее утро я отправилась искать, не прибило ли к берегу каких-нибудь обломков.

Среди каменных глыб на южной стороне острова я нашла занесённые песком и оплетённые водорослями останки одного – вернее, половинки – каноэ. Целое утро я откапывала их, а потом, очистив от водорослей, никак не могла решить, что делать дальше. Можно было разрезать жилы, которыми скреплялись планки, и по две доски зараз перетаскать их сначала на верх обрыва, а затем через дюны к Коралловой бухте. Но это отняло бы у меня много дней. С другой стороны, я могла построить каноэ тут же, между скал, рискуя тем, что его унесёт очередным штормом – прежде, чем оно будет готово.

В конце концов я изобрела третий способ. Выбрав день, когда на море не было волнения, я затащила остатки каноэ в воду и, толкая их перед собой, пошла по мелководью вдоль берега. Обогнув косу, я пригнала лодку в Коралловую бухту, где разобрала её на части и подняла по тропе в безопасное место, выше того уровня, до которого в прошлый раз доходили огромные валы.

Отыскала я и своё первое каноэ, но его отнесло слишком далеко в глубь пещеры, так что я не могла извлечь его обломки и вернулась к южной оконечности острова. Покопавшись там среди водорослей, я нашла массу досок и прочего материала, которого, вместе с уже имеющимся, должно было хватить на новую лодку.

Дело было поздней весной. Погода ещё не установилась, практически каждый день моросил дождь, и тем не менее я решила приступить к постройке нового каноэ немедленно: оно было нужно мне, чтобы собирать морские ушки. Как я уже говорила, об алеутах я думать перестала, и всё же мне было неуютно без лодки, которая позволяла свободно передвигаться в любом направлении.

По длине доски были примерно одинаковые, с мою вытянутую руку, но они относились к разным лодкам и плохо подходили друг к другу. Зато в них уже были проделаны дырки для жил, что сэкономило мне массу сил и времени. Большим подспорьем оказались и длинные нити чёрной смолы, которой так не хватало на острове и которую в огромных количествах принесли с собой исполинские волны.

Когда я рассортировала все планки и подогнала их друг к другу, работа заспорилась, и к концу весны мне оставалось только заделать щели. Однажды утром я принялась разводить костёр, чтобы плавить смолу. Дул холодный ветер, и костер плохо разгорался. Решив подбросить в него для быстроты дела сухих водорослей, я спустилась за ними на берег.