Лидия Чарская - Большая душа

Но вот Досиной руки коснулись худенькие пальцы Вени.

— Вот что, Досенька, — смущенно проговорил маленький горбун, — единственно, что я могу сделать, так это купить побольше билетов на лотерею. Ты ведь знаешь, что мамаша после каждой получки откладывает несколько рублей мне на сладкое.

— Знаю отлично, потому что сама по большей части съедаю все твое сладкое, ты всегда делишься им со мною, — расхохоталась Дося.

— Ну, не все, положим, Досенька. Ведь и я лакомлюсь им тоже. Так вот, я и попрошу мамашу, чтобы она мне отдала эти деньги, и на это куплю столько билетов, сколько выйдет. Ах! — неожиданно прервал себя Веня, указывая рукой на что-то. — Смотри! Ведь об этом я и позабыл вовсе.

— Что такое? — удивилась Дося.

— «Трувор». Мой милый «Трувор»! Ведь папа подарил мне его, уезжая, с тем только, чтобы я помнил о нем. О папочке, то есть. А разве так, без этого напоминания, я могу забыть его — моего дорогого папу? Так зачем мне это?

Голос Вени сильно дрожал, пока он говорил все это, не спуская глаз со стены. Здесь над кожаным диваном, посреди стены, у которой спал мальчик, висела заключенная в красивую раму небольшая фотография в красках. На ней было изображено судно — то самое судно, на котором служил уже много лет кочегаром отец Вени. Мальчик, не видевший самого оригинала судна, всею душой привязался к его копии. И каждый вечер, лежа на своем диване, Веня, прежде чем заснуть, долго любовался красавцем «Трувором». Снимок больше походил на картину. Он был сделан с берега в ту минуту, когда судно, мерно разрезая волны, входило в торговый порт. Этот снимок-картина был единственной вещью, которой дорожил маленький Веня. И вот он с готовностью расставался с нею.

Дося внимательно взглянула на мальчика, потом на снимок, и снова она перевела с него глаза на Веню. Она знала, что значило для маленького горбуна расстаться со своим сокровищем. Потом, повинуясь мгновенному порыву, девочка быстро наклонилась к горбуну и чмокнула его в бледную худенькую щеку.

— Вот тебе, горбунок, за то, что ты такой хороший.

Никаких задержек с покупкой билетов не было, и на третий день, рано утром Ася Зарина уже стояла перед дверью квартиры ростовщицы, держа руку в кармане и нащупывая ею конверт с деньгами, врученными ей накануне красной и сияющей от счастья Досей.

Ничего не подозревавшая девочка совсем обомлела от изумления, видя деньги перед собою. Она была в таком отчаянии от предстоявшей потери необходимых вещей. Ведь достать нужную сумму было негде. И Юрий Львович Зарин уже приучил себя к мысли лишиться теплого пальто и любимого фамильного сервиза.

И вот эти деньги у нее! Ася так обрадовалась, что забыла даже подумать о том, как замаскировать помощь добрых людей от брата. Но за нее подумали другие. Было решено обратиться к Досиной крестной за советом. И Ирина Иосифовна придумала выход из этого затруднительного положения.

Решили, что Ася расскажет брату, что эти деньги дала ей она сама, артистка Подгорская, с крестницей которой успела подружиться Ася. Предложила она их ей сама, узнав совсем случайно о том тяжелом положении, в которое попал ее сотоварищ по профессии, скрипач Зарин. А по поводу выплаты пусть он будет покоен. Они уже устроятся с Асей. Девочка будет вносить ей в счет долга частями ежемесячно каждое первое число из денег, даваемых ей Юрой на хозяйство. Такая выплата ее, Подгорскую, устроит вполне, так как эти деньги она все равно не может тронуть, так как они — про «черный день», и тратить их ей не приходится. В таком роде было написано и письмо Подгорской для большей убедительности к Асе. От этого плана Ирины Иосифовны маленькая компания, собравшаяся у артистки, пришла в восторг.

— Ну, что я говорила! Моя крестненькая самая умная из всех крестненьких в мире! Ведь вот как все хорошо придумано! И Юрий Львович ни за что не догадается о лотерее и о прочем, а будет думать, что Ася выплачивает ежемесячно из его денег моей крестненькой. Ну, не чудесно ли это, в самом деле! — радовалась Дося.

— Я и буду выплачивать, — серьезно проговорила Ася, — потому что Юра никогда не простит мне, если узнает, что я даром воспользовалась оказанной нам денежной услугой. А так как дело уже сделано, и вещи, пожертвованные на лотерею вернуть их хозяевам нельзя, как нельзя отказаться и от денег, полученных за билеты, — так, по крайней мере, я буду отделять от наших хозяйственных денег по небольшой сумме ежемесячно и передавать их вам, Ирина Иосифовна, а вы уже будете раздавать тем беднякам, которых знаете, и которые нуждаются в людской помощи. Ведь, наверно, вы знаете таких? — заключила вопросом, обращенным к Подгорской, свою речь Ася.