Эмиль Офин - Фронт[РИСУНКИ К. ШВЕЦА]

Девчата вскочили на ноги. Катя уже взмахнула косынкой, притопнула сапожком. Но тут обнаружилось, что Костя Бондарчук куда-то исчез. А Лёва спохватился.

— Тихо! Отставить танцы. Собрание продолжается. Механик, откройте мастерскую, сделайте полный свет.

Сашка Губа вынул ключ, торжественно распахнул ворота и щелкнул выключателем. Посреди мастерской стояла Левина автомашина, а в ее кузове возвышался бункер комбайна. Мы некоторое время молчали, потом Степка Лузгин пожал плечами и спросил:

— Ну и что?

Лёва не удостоил его ответом.

— Механик, дайте объяснения.

— А чего объяснять? — ухмыльнулся Сашка. — Все предельно ясно. До уборочной комбайну все равно нечего делать, вот мы и заняли у него бункер вместе со шнеком. И, как видите, установили его в кузове обыкновенной автомашины.

— Теперь это уже не обыкновенная автомашина, — гордо сказал плотник Васька Ефимов. — Теперь это «Лёвин автомат» для загрузки сеялок.

— Точно, — подтвердил Сашка. — У склада в этот бункер набросает семена зернопогрузчик — это обычное дело. Зато, когда машина придет на поле, шоферу останется только включить шнек, и — будьте любезны — семена из бункера посыплются в сеялку, как сыплется зерно из комбайна в кузова машин на уборочной. Никаких грузчиков не надо: полторы-две минуты, и сеялка загружена.

Мы молчали. А что говорить? Нам сразу стало ясно: такая машина успеет обслужить самое меньшее половину посевных агрегатов. Это была чертовски хитрая и в то же время на редкость простая выдумка. Все посмотрели на Леву. Наш бригадир стоял, важно скрестив руки на груди. Лицо его было каменным.

— Теперь-то вымпел наш! — сказал Степка. — До чего же здорово и просто!

— Ну, не так-то просто, — заметил Сашка Губа. — Тут все дело в приводе к шнеку. Лев Григорьевич, ну-ка дай твой чертежик…

— Иди ты к черту! — вдруг ни с того ни с сего заорал Лёва. — Садитесь в машину, поехали к складу, испробуем в натуре. А ну, вертухайтесь!..

Нечего и говорить, что с этим «Левиным автоматом» мы здорово выручили наших механизаторов. И хотя они, как обещали, прицепили к тракторам вместо трех по четыре сеялки, все равно мы успевали снабжать их семенами. За руль своего «автомата» Лёва посадил белозубого Федерико — перенимай, мол, целинную смекалку, пригодится. Федерико вошел в работу весело и сноровисто; сразу было видно, что этот парень рано приучен к труду. Работал он, как танцевал, увлеченно и стремительно. Черт его знает, каким образом, но он безошибочно угадывал, в каком месте на поле кончаются семена в сеялках. Именно в этом месте он и появлялся с «Левиным автоматом». Завидев его, девчата кричали: «Федерико, помоги-ка!» — и он загружал сеялки прямо на ходу, ни минутки потерянной. Двужильный какой-то, он готов был работать круглые сутки. Но тут уж Лёва был непреклонен:

— Все-таки гость, иностранец. Надо дипломатадо.

И когда наступал вечер, Лёва, несмотря на бурные протесты Федерико, отправлял его на отдых в усадьбу вместе с «автоматом».

— Автомату тоже требуется передышка: смажь его, проверь. Чтобы утром был как стеклышко. Одним словом, профилактадо. Понимаешь?

Сам Лёва носился ка мотоцикле по загонкам с утра до утра; когда он спал, никому не известно. Впрочем, и мы не спали, разве Лёва даст вздремнуть? Едва к рулю голову приклонишь, он уже тут как тут: «А ну, рви когти!.. Давай короче!.. Чтобы у меня по-быстрому!..»

Светило солнце, блестели звезды, пахло весной и отработанным бензином. Может быть, пели птицы, мы их не слышали. Мы слышали рев моторов и Левину ругань. А когда, наконец, наступило первое затишье, мы услышали невероятную новость: эти «сопуны», вчерашние десятиклассники, эти зеленые молокососы! При равном количестве заданных гектаров они на четыре часа раньше нас закончили сев…

Когда им вручали вымпел, в клубе набилось народу — не протолкнуться. А тут еще секретарь обкома комсомола предоставил слово нашему бригадиру.

Лёва поднялся на сцену, прокашлялся в кулак и объявил ни к селу ни к городу:

— Извиняюсь… — Виновато посмотрев со сцены в нашу сторону, он сказал: — Можете убить меня, ребята, или — ещё хуже — выгнать из бригадиров… Я сам отдал чертеж своего автомата Косте Бондарчуку. Только не могу понять, почему они все-таки нас обставили?

Костя засопел и встал с места.

— Спасибо тебе, что присылал кубинца. Как только наступал вечер, он к нам в бригаду являлся на подмогу с твоим автоматом и до света вкалывал. Вот как.

Лёва широко разинул рот, но ничего не сказал, только ошеломленно взглянул на Федерико.