— Ну ладно, — сказал Володя. — Я, в общем-то, никуда не тороплюсь. Можно и посидеть. Чего у вас чай-то, пустой? Подозревающий, у меня варенье есть, сгущёнка и лимон. В верхнем кармане. Возражений против их изъятия не имею.
Тот поглядел на него, на рюкзак, почесал карандашом переносицу и спросил:
— Из чего варенье? Из рубинов?
— Да чего там, из алмазов, — сказал Володя.
— Давненько алмазов не едал, — кивнул милиционер в плаще. — Семёнов, давай-ка доставай нам этот эксклюзив. Оприходуем.
Потом они довольно мирно распили чай с вареньем.
— Подозреваемый, а вот скажи, — внезапно спросил старший сержант Семёнов, — если б шёл ты, шёл, и вот лежат чужие 230 тысяч. Но ты точно знаешь, что если возьмёшь — никто тебя не поймает. Взял бы или нет? Если бы они, скажем, тебе для какой-нибудь благородной цели были нужны. А?
— По-моему, благородные цели неблагородными средствами не достигаются, — очень серьёзно сказал Володя, перестав улыбаться. — Хотя не знаю. Если б это что-то совсем экстраординарное было, заложники какие-нибудь, которых через пять минут убить грозятся, или ещё что-то такое, тогда бы взял. Но если б даже и взял, я бы потом вернул. В первоочередном порядке. А к чему такая теория?
— Зачем теория — это практика, — сощурился Семёнов. — Вот есть безумно красивая и любимая девушка, и ей очень нужны 230 тысяч. Чтобы у неё выросли хорошие, благородные дети, и принесли пользу отечеству. А ведь вокруг вас — куча драгоценных камней, всяких штучек ювелирных… Что такое эти камни? Всего лишь чья-то роскошь. А деньги так нужны… — он насмешливо смотрел на Володю.
— Вы ошибаетесь, — холодно сказал Володя. — Всё это слишком лукавая логика, и мне она глубоко противна.
— Мне тоже, — кивнул старший сержант. — Хотя иногда просто руки чешутся. Закуришь?
— Спасибо, не курю, — коротко мотнул головой Володя. — Вы мне скажете, что произошло, или вы надеетесь, что я тут вам как-то хитро проговорюсь? Что там украли?
— Ага, я тебе скажу… а ты его в чай… и выплеснешь, и был таков, — усмехнулся милиционер, уставившись на огонёк своей зажигалки и не торопясь её погасить. — А сам-то ещё не догадываешься?
— Нет, не догадываюсь.
— Особые приметы подозреваемого в хищении, — сказал Семёнов. — Глаза — умные и благородные. Осанка — величественная. Руки — мужественные и, это самое, как там… — он достал из кармана листочек. — А, вот: невозможно исцарапанные… Что ещё? Ветров не боится, гроз не трепещет, тыщу историй знает про камни… Свитер рыжий, огромный. Отбыл не то на Урал, не то в Иркутск, ну и в конце всех справок и концов примета выходит простая: вагон пятый, место семнадцатое. А хищение более чем крупное: украдено сердце прекрасной девушки с длинной косой… Я сразу говорил ей, что живой рыцарь лучше каменного, но она мне не верила. Я, говорит, с живыми без тебя разберусь. А тут звонит и говорит — караул, говорит, спасай! Я ей говорю: Юлька ты моя ненаглядная, сколопендра ты этакая, если человек от тебя сбежал, то ловить его, говорю, не только противозаконно, но и бесполезно! Любовь, говорю, это не алименты, это дело добровольное, милиция этим не занимается! Нечего было своё сердце налево и направо раздавать! А она давай плакать. Представляешь? Ну а я чего сделаю? Я не могу, когда она ревёт. Понимаешь? Вот такие они, красивые. Закуришь?
— Спасибо, не курю, — оторопело повторил Володя. — Ничего себе история…
— Ты давай башкой не мотай, а говори, чтоб я больше не мучился: спаситель я или преступник, что я тебя с поезда снял? Короче, любишь ты её или нет?
— Нет, если она просила, тогда, конечно, правильно… — растерянно сказал Володя. — Только… Понимаешь, я ведь что хотел, я просто хотел подарить ей этого рыцаря, мне даже казалось, она не должна догадаться, что это я ей подарил…
— Какого? За двести тридцать тысяч? — присвистнул тот.
— Ну откуда у меня столько! Я из ствола вырезал. Похожего. Понимаешь, она каждый день приходила на этого рыцаря смотреть, а её муж начал злиться…
— Какой ещё муж? — нахмурился Семёнов. — Это ты кого имеешь в виду?
— Ну не муж, так жених, какая разница, — пожал плечом Володя, хотя тут же подумал, что всё-таки разница может быть очень большая, и порядком заволновался. — Высокий такой, злой, Аркаша зовут. А… что, он ей только жених?
— Тебе такого занудного жениха! — усмехнулся старший сержант. — Это брат её… А ты, значит, подарил рыцаря? Тогда понятно, чего она за тобой так полетела… Да, Юлька в долгу оставаться не любит. А я вот не литейщик и не скульптор. И сам не каменный. Чего не дано, того не дано. Обидно! Ладно, не слушай меня. Пойду я пройдусь. Скоро её электричка прикатит. Никитич, пошли, оставим мужика подумать, чего ему в жизни надо…
Читать дальше