Володя ещё раз подумал, какой он все-таки хороший, этот Макс, и какое везение иметь такого соседа. Да и вообще такую судьбу. А в мире явно что-то происходило, просто бедняга Макс устал и у него не было сил заметить это и обрадоваться.
Потом Володя кое-как уснул, и ему приснилось, будто он просыпается, идёт к зеркалу и видит себя совершенно обросшим.
«К деньгам», — подумал он, а потом понял, что это не сон, а самое натуральное зеркало, и пошёл мыться, стричься, стираться и так далее, улаживать разные нужные дела.
Вечером Макс увидел скульптуру без простыни — раскрыл глаза и изрёк:
— Ну, Вовка, ты Микеланджело! Сила!
— Получилось? — спросил он.
— Не то слово! — похвалил Макс, ходил кругами и цокал языком. Потом сказал:
— Хотя, если придираться, какой-то он у тебя… это самое… ну, знаешь ли… неправильный. Вот знаешь, что в нём не то? Вот по мне, так был бы он этак раза в два-три побольше, и стоял бы в таком большом зале, где всё такое большое, а я бы… я бы смотрел снизу. Вот тогда будет самое то. Хотя с другой стороны, больше он быть не должен. Эх! Здесь, брат, простой арифметикой не обойдёшься. Настоящее искусство мастера — которое в самую точку бьёт — это тебе не дважды два.
— Да-а, это точно, — с умным видом подтвердил Володя, стараясь не очень широко улыбаться от такой характеристики.
— И чего ты с ним делать будешь? — поинтересовался Макс. — А? Или это и до сих пор секрет?
— Да как тебе сказать… Вот есть такой муж, серый, скучный, сердитый… и есть у него жена. Жена всё ходила на рыцаря в салоне поглядеть, а муж её за это гонять начал. Я ему сказал, что он не прав, а он говорит: ну если ты прав, вот ты ей и дари этого рыцаря за двести тридцать тыщ. И как-то меня это так за душу взяло…
— На «слабо», что ли, взял? — усмехнулся Макс.
— При чём тут «слабо», — ответил Володя. — А только раз он сам напросился, я возьму вот теперь и подарю ей, и пусть он попробует мне только слово сказать.
— А-а, вон ты что задумал! — запрыгал на стуле Макс. — То-то я гляжу… И что? Хорошенькая она?
— Какие вы все!.. — в большой досаде сказал Володя. — Не знаю, хорошенькая или нет! Я чужих жён не разглядываю.
— Ну и не разглядывай! Чудак! Мне-то что! Так значит, на «слабо» друг с другом сошлись, я же и говорю, — пожал плечами Макс.
Володя вздохнул на его непонятливость и пошёл бабе Кате звонить.
— Володюшка! — обрадовалась она. — Приехал? Или не уехал? Мы-то все думали, что тебя нет как нет! Ну, как дела твои, как здоровье, чего звонишь?
— Нормально дела, — сказал Володя. — Как у вас там рыцарь наш поживает?
— У! Чего вспомнил! — ответила баба Катя. — Давно купили твово рыцаря, вот как ты ушёл, так и купили.
— Да ну! — удивился Володя, одновременно обрадовавшись и расстроившись. — В самом деле? Ну, значит, не зря я его тогда поддел, Аркашку этого железобетонного! А, баб Кать?
— При чем тут твой железобетонный? Его продавщица наша новая, Ниночка, какому-то клубу спортивному продала. Русского рукопашного боя. Чего он, говорит, стоит тут у нас, людей смущает? Его надо не людям, а организациям предлагать! Наделала с него снимков, пошла показывать, вот, клуб его и купил.
— Ясно, — сказал Володя. — Значит, хороший продавец Ниночка?
— Да уж как тебе сказать по правде, чтоб не обидеть — хороший она продавец, — согласилась баба Катя. — С этим самым, менеджерским подходом. Она, глядишь, уж скоро и Юргена за пояс заткнёт. Профессионал, понимаешь? Это мы с тобой любители: работу любим, посетителей да друг друга, а она — другое, она профессионал. Может, скоро Юрген её в замы возьмёт, и опять продавец понадобится. Не хочешь опять к нам, а?
— Нет, баба Катя, прости, тут дело такое… Девушка-то моя появляется в салоне, нет?
— Юлечка-то? А чего ей появляться — рыцаря-то нет. Да и тебя нет. Чего бы ей появляться? Появилась один раз, да и всё. А вот Аркашка серый ходит мимо. По улице. Заглянет, значит, мельком сквозь стекло и дальше пойдёт. Иной раз Ниночке рукой помашет, этак, знаешь, как генерал солдатам, а она так по-деловому наклонит головку, кивнёт и дальше своим делом занимается.
— Вроде агента, что ли? Да-а… А у меня есть секретнейшее дело, — сказал Володя. — Баба Катя, можно тебе тайну сердечную доверить? Ты ведь меня не выдашь?
— Можно-то можно, только ты гляди, не греши, худого не задумывай, — наставительно сказала она.
— Сделал я ещё одного рыцаря, баба Катя. Для Юли. Из дерева только. Только вот дарить ей не хочу, понимаешь? Злой у неё этот муж, ещё проблемы будут. А ей этого рыцаря здорово надо. Так вот я что придумал. Я его в магазин принесу, а ты его и спрячь где-нибудь. А я ей позвоню и скажу, чтоб она в салон приходила, потому что поступил в продажу рыцарь, как ей надо, только дешёвый. Завтра суббота, она наверняка дома. Ну так вот она придёт, а ты ей рыцаря и продашь. А если Аркашка придёт, так и того лучше. Пускай думает, что это он ей такой подарок сделал. Ну а цену — не знаю, спроси пятьсот рублей, а если Аркашка придёт — с того возьми одну тысячу сто сорок восемь рублей и тридцать копеек, в таком духе что-нибудь, понимаешь? А, баба Катя? А я уж лучше не появлюсь там. Чтоб проблем не было. Хорошо?
Читать дальше