Колет Вивье - Полярная звезда

— Ну, а теперь я ухожу, — закончил Николя. — Завтра в четыре рассчитывай на меня.

Поль поспешил к своей палатке. Несколько ребятишек присоединились к ангелочкам, и господин Юло — он, несомненно, был в ударе — начал третью историю. Никто не заметил отсутствия Поля, никто не обратил внимания на его приход, и он снова занял своё место на гальке. Поль на миг замер, словно боялся неосторожным движением расплескать своё счастье. В ушах у него ещё звучал голос двоюродного брата, и он про себя повторял его слова. Обе башни церкви Святого Жака, ещё недавно такие мрачные, теперь вырисовывались в синем небе светлые и ликующие: море, палимое солнцем, плывущая мимо лодка — всё радовало его сердце.

Наступил вечер, потом ночь и снова день. Чем дальше, тем медленнее текло время. Поль поминутно бегал от одних часов к другим в полной уверенности, что все они отстают. Когда на церковной колокольне пробило наконец четыре удара, он сидел с ангелочками на берегу. Ни рассказов, ни полдника. Господин Юло, углубившись в газету, казалось, забыл о бутербродах. Но теперь Поль ничего не боялся. Он отбросил лопатку и держался настороже, не спуская глаз с того закоулка у набережной, где должен был появиться Николя. Как только мелькнёт его рыжая шевелюра, он со всех ног бросится к нему, не думая о последствиях.

— Я есть хочу, — потянув его за рукав, сказал Тото.

Поль резко оттолкнул его, Тото поднял рёв. Господин Юло наверху отложил газету.

— Э, двадцать минут пятого! — крикнул он. — Идите есть.

Двадцать минут пятого, а Николя нет! Печально поднялся Поль по кремнистому склону. Он отложил бутерброд, не дотронувшись до него, а когда господин Юло хотел снова отослать его на пляж, он упрямо покачал головой.

— Ну и характер! — воскликнул господин Юло. — Что ж, дитя моё, изнывайте от скуки сколько хотите, если вам это больше по вкусу.

Поль до самого вечера просидел у палатки. Николя сказал: «Рассчитывай на меня». Раз он не сдержал обещания, значит, ему что-то помешало, и, конечно, что-то важное. Болезнь Шукетты? Рана Иветты? Поль строил одно предположение за другим, но не смел ни на одном остановиться. Время от времени он смотрел на лесенку набережной, на окаймлявшие её дома, последние в этой веренице — отсюда их не видать — примыкали к улице Вёле. Находиться совсем рядом с маленькой таверной и не иметь возможности побежать туда! Пройдут целые сутки вынужденного ожидания, пока он узнает, в чём дело.

Увы, сутки прошли, а Николя не появился; так было в течение всей недели. К следующему четвергу нервы Поля напряглись до предела, он представлял себе всё самое невообразимое: умерла мать Маринетты, Иветте пришлось отнять ногу, а может быть, Николя утонул, да, наверное, утонул, собирая ракушки или охотясь за креветками. Злой, рассеянный, насторожённый, бродил он по квартире, не находя себе места, а после обеда упрямо лежал возле палатки, отказываясь от бутербродов, отказываясь от игр, отказываясь от всего. Госпожа Юло торжествовала. Что, разве она не предвидела это? Такого несносного мальчика ещё поискать! Пусть бы отец отвёз его в Париж, как он и намеревался сделать.

— Но ты никогда не слушаешь меня, — пилила она мужа. — Теперь видишь, к чему это приводит! Предупреждаю тебя, если так будет продолжаться и впредь, я напишу Товелям!

— Право, я думаю, что этим и кончится, — признался господин Юло, — он начинает выводить меня из терпения своими капризами, этот Поль. А его привычка копаться в тарелке и ничего не есть… Счастье, что наши ангелочки не похожи на него!

— Наши ангелочки! И придёт же такое в голову! Сравнивать наших ангелочков с этим мальчишкой!.. Но когда же ты, в самом деле, отправишься на пляж? Уже два часа.

Но господин Юло решительно заявил, что так как сейчас слишком жарко, то лучше всего подождать, пока солнце сядет, а до тех пор немножко вздремнуть.

— В таком случае я уложу детей, — сказала жена, — и сама чуточку полежу… Моя мигрень…

Из маленькой гостиной, где он укрылся, Поль слышал, как упирались ангелочки, которых отводили в детскую. «Все спят, кроме вас», — гудел бас. Все спят… А если осмелиться? Он приложился ухом к стене, прислушался. Ни малейшего шума, даже радио замолчало.

— Будь что будет, пойду! — прошептал Поль.

Тихонько приоткрыв дверь, он ступенька за ступенькой спустился по лестнице, миновал переднюю.

Едва он очутился на улице, как бросился бежать. Внезапное решение воодушевило его и заглушило голос совести; обещания, угрозы — все отошло куда-то далеко. Он снова увидит «Звезду», узнает наконец, почему Николя пропал на целую неделю. На углу улицы Вёле ему пришлось остановиться, чтобы унять сердцебиение. Вывеска, милая вывеска, коричневая дверь… Он трижды легонько постучал в стекло.