Юлия Кузнецова - Первая работа. Испания

Тьфу! Какой винегрет! Бежать мне надо быстрее! К Росите не успею, но прогулять урок Исабель казалось немыслимым. Хотя больше всего мне сейчас хотелось завалиться обратно в кровать и спать, спать, спать… Голова была тяжёлой. Я огляделась и поняла, почему проспала: солнце сегодня не заглянуло ко мне сквозь решётчатые ставни. Я приоткрыла их и выглянула на улицу. Ого! По небу бродят тёмно-серые тучи, сильный ветер кружит листья и сухие плоды платана, вот-вот пойдёт дождь…

Вот уж не думала, что в Испании бывает пасмурно. Интересно, что там на море, шторм? Как хочется сбегать и посмотреть… Но Исабель!.. Нет, нет, нужно собираться. Надену, например, любимую серую футболку.

Тут я вспомнила о том, как вчера уронила на колени рис. У-у-у! Опять мне не везёт. Любимая футболка грязная, и вот эта футболка тоже, и эта…

Я перестала рыться в комоде, осознав, что у меня не осталось ни одной чистой футболки! Как же так? Ну да, понятно, дома за этим следит мама. Нет, я, конечно, доношу свои вещи до корзины с грязным бельём, да и машину могу включить, а потом вещи развесить, но мама сама любит стирать, группировать бельё, подбирать режим, и я обычно в это таинство не вмешиваюсь.

Что же надеть? Длинную кофту с рукавами? Или футболку с пятном? Я размышляю пару секунд и делаю выбор в пользу любимой вещи, надеясь, что пятно как-то можно прикрыть руками.

Бегу в ванную, но там занято. Судя по приоткрытой двери в комнату Хорхе, там именно он, сеньор Рибаль. Я заглядываю на кухню. Сегодня на завтрак заготовлены бутерброды: с сыром и ветчиной. Отлично, бутер можно схватить с собой. Бросаю взгляд на часы. Как долго полощется в ванной Хорхе!

Я переминаюсь с ноги на ногу и нечаянно заглядываю в его комнату. Там вроде бы совсем нет мебели! Этот факт так изумляет, что я невольно просовываю голову в дверной проём.

Так и есть. Мебели — ноль! На полу лежит матрас. Рядом с ним — гитара. На стуле — аккуратная стопка вещей. А на крючке — вешалка с униформой. Чёрная рубашка, чёрные брюки и белый фартук. Интересно, кем он работает? И ещё интересно: удобно жить без мебели и вещей? Кажется, это называется минимализм. Неужели у него даже зеркала нет?

Я заглядываю ещё дальше и вдруг… Цепенею от страха. Воздух вокруг будто стал колючим, и я не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Стена, на которой я надеялась увидеть зеркало, абсолютно белая, без обоев. А на ней… На ней десятки, сотни раз толстым фломастером написаны имена. Точнее, всего одно имя. Моё.

Написано — и зачёркнуто. Снова написано — и снова зачёркнуто. Даже не зачёркнуто. Закрашено, замалёвано с такой ненавистью, что у меня выступают слёзы. Что, что я ему сделала?! За что он меня так ненавидит?

Маркеры валяются тут же, у стены. Синий, красный, зелёный. И рядом — новая пачка. Все чёрные. Ух, красота тут наступит, ничего не скажешь…

Шум воды в ванной стихает. Я быстро стираю слёзы со щеки, вылетаю в коридор и нос к носу сталкиваюсь с Хорхе, который выходит из ванной, набросив себе на шею полотенце.

Я резко отступаю. Меня страшит даже мысль, что он может ко мне прикоснуться.

Он же, наоборот, долго и внимательно всматривается в меня, потом кивает и проходит мимо…

Всю дорогу до школы я размышляла о том, за что так рассердился на меня сын сеньоры Рибаль. Никто и никогда не испытывал ко мне такой ненависти! И как трудно теперь вынести это… Но даже пожаловаться некому. Если напишу маме, она перепугается, решив, что этот парень — маньяк. А кто знает, может, так оно и есть…

От грустных мыслей отвлёк сигнал вотсапа. Мама? Нет, Бенисьо. Я слабо улыбаюсь. Хоть кому-то я нужна в этой Испании.

— Пойдём вечером купаться?

— А вы не уехали?

— Нет, я смог задержаться. Рикардо уехал один. Так мы идём на море?

— С радостью!

Я выдохнула. Хорошо, что вечером не нужно будет сидеть дома. Рядом с комнатой, исписанной моим именем. Только Марина расстроится из-за Рикардо. Интересно, Исабель когда-нибудь рассердится, что Марина всё время отсутствует?

В классе Исабель окна распахнуты, сильный ветер качает жалюзи. Кико приветствует меня с неизменным жаром, но я вижу, что он всё время ждёт, не появится ли за моей спиной Марина. Алекс, как обычно, отпускает язвительную шуточку — называет меня alumna preferida , то есть «любимая ученица» Исабель. Мне приятно, но я недоумеваю: почему я любимая?

— Потому что ты только одна — ученица! — хохочет Алекс, толкает Кико в бок, и тот ухмыляется в ответ.

— Глупыши, — отмахиваюсь я, но мне всё-таки лестно, что они надо мной подшучивают. В моём родном классе шутники обычно не удостаивают меня своих подколок, им интересны «звёздные» девушки класса. А тут — такое внимание, хоть главная звезда и спит себе в доме сеньоры Рибаль.