Лара Уильямсон - Мальчик, который переплыл океан в кресле

– Ты должен был нам все сказать. – Голос у меня мягкий, как сахарная вата.

– Да, должен был. Но вам и так досталось. Я думал, что смогу сделать из этого приключение… Но не смог. Я устроил настоящий хаос, и чем больше вы спрашивали про Перл, тем больше я сомневался, правильно ли поступил. Когда она в первый раз позвонила, меня это очень поразило.

– Это мы виноваты. Мы пошли ее искать, не сказав тебе. А потом мы позвонили ей из дома. Она, наверно, увидела незнакомый номер и перезвонила.

– Вы ни в чем не виноваты. Когда Перл снова появилась, я подумал, что на этот раз, может, что-нибудь и получится, если мы оба постараемся. Я решил, что так будет правильно, потому что она ведь и вам тоже нужна. Но той ночью после праздника она напала на меня, а потом позвонила в полицию и выставила виноватым меня. Я чувствовал себя потерянным.

– Ты не был потерянным, пап, потому что мы-то здесь. Мы были здесь с тобой.

– Я знаю. – Папа смотрит на меня и улыбается. – Я думаю, что ты прав, Бекет. Жаль, что я не рассказал тебе раньше, тогда, может, все сложилось бы куда лучше. Я просто думал, что незачем тебя волновать. Мне хотелось защитить вас от всего плохого в жизни, как и полагается хорошему родителю. Когда вы были малышами и боялись бабайки под кроватью, я защищал вас. Мне бы хотелось защитить вас и сейчас. Но я не могу.

– Я совсем не хочу, чтобы все было идеально, – говорю я, вспоминая Мими.

– Я рад, – улыбается папа. – Ничто не бывает идеальным. Может, неидеальное – это и есть единственный идеал? Отныне все будет по-другому. Теперь, когда мне есть с кем поговорить о проблемах, станет легче. Это твоя бабушка мне подсказала. Однажды она позвонила и сказала, что мне надо поговорить с кем-нибудь непредвзятым.

– Камий?

– Да, она стала тем человеком, который смог меня выслушать, – объясняет папа. – Я искал место, куда можно пойти поговорить с кем-нибудь, кто поймет и не осудит. И я нашел Камий Огдон. Я записал ее номер телефона и договорился о встрече. После этого я решил записаться на прием в Давдейл-Хаус. Это такой центр, куда приходишь, чтобы поговорить.

– Я ужасный агент. Мое любопытство все испортило, – признаю я, повесив голову от стыда.

Папа трясет головой и говорит, что не мог рассказать мне про Камий при Перл, потому что хотел оградить меня от ее непредсказуемой реакции. Проще было сказать, что Камий знакомая с работы.

– А с чего это ты вдруг агент? – вдруг спрашивает он.

Проигнорировав его вопрос, я продолжаю:

– Мы видели Перл с другим мужчиной.

Папа протягивает руку через стол и сжимает мне пальцы.

– Он был голый, – поясняю я.

Папа вздыхает:

– Я видел его портреты до того, как Перл их уничтожила. Ей жутко не нравилось, когда я говорил с другими женщинами, но сама она поступала так, как ей хотелось. Я не удивлен, что она сразу нашла себе кого-то еще. Ладно, теперь с ней покончено. Начиная с сегодняшнего дня мы будем приходить в норму.

– Да, давай, – шепчу я.

Такое выздоровление не описано в Медицинской энциклопедии Марвела, но это и неважно. Я прикусываю губу; мне в голову приходит еще одна мысль. Мне все равно, попрощаюсь я с Перл или нет. Если да, то это будет очень легко.

На следующий день мы с Билли приходим в школу и до уроков болтаем с Кастетом и Асебен. Внезапно Билли орет:

– Небеса!

Небеса?

Я смотрю на него, а он говорит:

– Ага. Небеса. Я сказал, что увидел небеса. – Это не небеса. Это моя подруга Асебен, – очень медленно отвечаю я.

– Да нет, – смеется Асебен. – На самом деле немножечко небеса. Асебен – это «небеса» наоборот. У тебя очень умный брат, он обо всем догадался. Если подумать, это так мило. Мама назвала нас «бабочка» и «небеса», чтобы мы всегда были вместе. Ведь мы близнецы. – Асебен улыбается.

– А ты рассказала маме, что бабочки помогли нам найти Билли? – спрашиваю я.

– Да. В итоге я объяснила ей, почему везде рисую бабочек. Я думала, она огорчится, но она сказала, что ей нравится думать о Марипозе. Так она навсегда останется живой в нашей памяти. Мама сказала, что тоже будет везде искать бабочек, потому что она думает, что я права: это Марипоза сообщает нам, что у нее все хорошо.

Асебен улыбается, когда я дружески толкаю Кастета в живот.

– Спасибо, – отвечает он. – Вот чего мне не хватало этим утром. Восхитительной боли в кишках.

Он тоже меня пихает, но я говорю, чтобы он поосторожнее – я наполовину состою из воды.

– Эй, ты что, так нахлебался, когда упал? – широко раскрывает глаза Кастет.