Михаил Соловьев - Переход

Ближе. Еще…

– Вы говорить не прекращайте, – шепнул Борис Петрович. – А я гляну. Похоже, где-то рядом они.

Молния веранды была застегнута не до конца. Голову можно высунуть не открывая ее, что мужчина и сделал. Он бесшумно «выехал» на улицу, как лежал, – на спине и лицом вверх.

На фоне звезд и обгрызанного месяца метрах в четырех-пяти от палатки явно виднелась человеческая фигурка.

«Вот он, лоскуток-то камуфляжный, – понял Петрович. – Ведут нас, вот только почему он один? Наверняка подслушивать пришел».

А внутри палатки Анна Иосифовна, не таясь, рассказывала Ване историю о путешествии в Египет и проводила аналогию между подгонкой плит на пирамидах и мест ном жертвеннике.

«Лев» тем временем готовился к прыжку: Борис Петрович потянул к себе Ванину альпинистскую обвязку. Крючья и оттяжки побрякивали о скальный молоток, закрепленный в пластиковом стаканчике.

Сложив снарягу пополам, мужчина зажал парочку брякающих «предателей» и вытянул руку из палатки. Глубоко вдохнул-выдохнул несколько раз и швырнул альпинистскую «колбасу», стараясь попасть рядом с силуэтом.

Маскируясь под звон крюков, выкатился из палатки сам.

Вы когда-нибудь пытались метнуть что-либо, лежа на спине, одной рукой и без замаха? И когда мишень перевернута на фоне звездного неба и вы фактически вниз головой?

Промахнуться – запросто! Именно так рассуждал Борис Петрович и, конечно, переусердствовал с броском.

Вместо отвлекающего маневра получилось наступление.

«Колбаса», упакованная железом, брянча-клацая скальными крючьями и оттяжками, попала противнику в грудь.

Выкатившийся в кувырке мужчина потерял на мгновение объект из вида, а когда подбежал, там его не было.

Не успел Петрович крутнуть «вертушку» и встать на ноги, как теперь на него самого сверху обрушилась начиненная железом «колбаса» снаряги. Другому могло бы и шею сломать, – а удар пришелся именно туда, – но только не Петровичу.

Разобравшись, где противник, он оттолкнулся ногой и, поднявшись, метнулся в направлении удара.

Маневр почти удался, и в руках Петровича осталась Ванина обвязка, за которую он успел зацепиться, а нападавший, судя по топоту, понесся в направлении жертвенника.

Не выпуская из рук снарягу, Петрович рванул быстрой тенью следом. Нет, конечно, на длинные дистанции он бегал и в училище слабенько, а вот мгновенное ускорение – его конек.

Плохо только, что ноги босые (это он понял через пару шагов, пребольно ударившись о камень).

Все, что происходило дальше, напоминало спецэффекты хорошего блокбастера.

Жертвенник неожиданно высветился в полной темноте ярко-лимонным цветом. На фоне его стала отчетливо видна фигура убегающего, и до нее оказалось всего метра три.

Петрович победно зарычал и метнул из удобной позиции свой импровизированный снаряд.

Сделав пару оборотов, обвязка врезалась краем и скальным молотком прямо в затылок беглеца, застывшего столбом перед неожиданной иллюминацией. Голова его дернулась вбок.

Пояс, набитый железом, напоминающий болтающимися хвостами медузу, полетел дальше и плюхнулся на проплешину перед жертвенным камнем, брякнув последний раз скальными крюками.

Жертвенник продолжал пульсировать светом – от лимонного до белого, с сиреневым отливом. Постепенно частота пульсации усиливалась, переходя от дрожащего мерцания к переливающимся сполохам, то бледнеющим, то ослепляющим яркостью.

Противник после удара в голову упал и не шевелился.

«Отбегался… – хищно подвел итог своих действий Петрович. – Есть!»

Только тут он сообразил: силы, ради которых создавался жертвенник, начали свою работу.

Инстинкты, подкрепленные многолетним опытом, стали кричать: пора бежать отсюда и прятаться.

Он «на автопилоте» схватил поверженного за одежду и рывком закинул на плечо. Из нагрудного кармана Юрки вывалился и повис, раскачиваясь на тренчике, ТТ.

«Серьезный пассажир, – уважительно подумал Петрович, – хотя и легкий. „А я-то с голой пяткой против шашки…“» – мелькнула цитата из старого анекдота.

Не обращая внимания на сбитые ноги и громоздкую ношу, мужчина скачками понесся к единственному убежищу.

Любоваться свечением жертвенника времени не оставалось. Перед глазами вдруг возникла картинка, нарисованная на камне, где молния пронзает голову заштрихованного человечка. Сзади пыхнуло необычайно сильно.

Закидывая в палатку бесчувственного пленника, Борис Петрович чуть не наступил на зажмурившуюся Анну Иосифовну, которая наполовину вылезла из палатки посмотреть на «иллюминацию».