Михаил Соловьев - Просто строчка легла

Фотограф Оксана Архиреева

© Михаил Соловьев, 2020

© Оксана Архиреева, фотографии, 2020

ISBN 978-5-0050-5525-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Теплый август задумчиво ляжет на плечи

Красной бархатной книгой струятся листы…

На Москву опускается медленно вечер

Растворяя в закате все наши мечты.

Не дано тебе знать то, что стало не ново,

И, что Яблочный спас, это мира нектар…

Нам известно с тобой, что вначале то – слово,

А потом уже преображение и храм.

За окном цвет лиловый мне лечит увечье,

Этот цвет оградит от беды и хандры…

Он зачем-то приходит в жилье человечье

Став невольным свидетелем нашей игры.

На земле умеют говорить

Только те, кого умеют слушать.

В океан способны выходить

Те, кто хочет погружаться глубже.

Видеть могут те, кто победил,

Темноту всю внутреннего мира…

А подняться в воздух поспешил

Лётчик, чтобы жила Пальмира.

Чувствовать душою могут те,

Кто прошёл когда-то испытания…

Закалялся дух чей на войне,

Несмотря на горечь и страдания.

А любить способны, впрочем, все…

Только любит искренней любовью

Лейтенант, погибший по весне,

Защищая мир и землю – своей кровью.

Свои мысли оставив на гладкой воде,

Ты тяжелой гардиной завесишь все окна…

В непроглядной, холодной, немой тишине

Ты как прежде, с любовью, все ищешь кого-то.

Твоё сердце неспешно стучит с кораблём,

С тем, который в мечтах тебя вновь забирает…

До утра ты прождёшь, вспоминая о нем.

Повторяя себе то, что так не бывает.

Но холодное небо вчерашнего дня,

Новый день с новой силой, поверь, согревает…

И пока ты мечтаешь Ассоль, у огня

Грей с восходом уже – паруса надувает.

Однажды осенью холодной,

Потерянный в своей судьбе,

Сидел на мостовой бездомный!

Держал картонку он в руке.

Там было черное на белом,

Два предложения простых:

«Пусть в жизни стал я не уделом,

Но вы заботьтесь о родных».

Сидел голодный и продрогший

Он в черной куртке, без ноги…

Уже почти что занемогший —

От обездоленной тоски.

А мимо время проносилось,

Бежали люди – кто куда.

Витрина в темноте светилась,

Как лучезарная звезда.

Общались рядом с переходом

Две бабки, жалуясь на жизнь,

И тыкнув пальцем: «вон уродам» —

Все наказания слились.

Другая тотчас встрепенулась:

«Ты посмотри, Марусь, над ним!»

От слов своих та содрогнулась —

Увидев над бездомным нимб.

Живя один раз на планете

Мы пишем белую тетрадь

Оценят это наши дети,

Нам не дано сегодня знать.

В тетради есть поля и ластик

Цветные есть карандаши…

Решать тебе пройдешь ты кастинг

Или кого-то насмешишь.

Там можно сор вести словами

На радость лживых всех врагов…

Или залить поля слезами,

Жалея этих дураков.

Я, как неграмотный прохожий

Ошибки делал на листе…

Но, может быть, на что-то тоже,

Сгодился, милый друг, тебе.

Я лишь скользил пером по листьям,

Я бормотал стихи не внять…

Запечатляясь в ваших лицах,

Я вел небрежную тетрадь.

Любил я или ненавидел

Растрачивал иль дорожил…

Кому помог, кого обидел,

Кого распял, кого простил.

Есть у меня тетрадь живая

С частицей русскую души…

Я в ней пишу не уставая!

Я в ней сгораю – потуши.

В тот день, когда спустилось счастье,

Но я его переплетя

Сказал: «нет-нет кругом одно ненастье»

И отвернулся уходя.

Тогда я помню как спросили,

Остановив меня плечом:

«А, что же вам – мой рыцарь сильный,

Мои страдания нипочем?»

Обледенели тотчас мысли

Язык, как будто бы свело

Вдруг в поцелуе я с ней слился

И стало на душе светло:

«И вправду – Вы моя богиня!

И как я Вас не разглядел?

Моя Вы юная княгиня!

А я, пред вами не удел.

Я странник в этом тленном мире,

А Вы, прелестное дитя.

Живу я в философской лире,

А Вы, как водиться любя»

01.2014

Той буйности ушедших дней

Порой сегодня не хватает,

Бывает, сядешь у камней