Татьяна Корниенко - Херсонеситы

В это время Ориген, любуясь Иантой, спросил, не показался ли ей путь из далеких Дельф утомительным либо опасным.

– После того как Херсонес стал великим полисом, а хора его распростерлась почти на всю Таврику, у нас появилось много врагов. Мощь Херсонеса не дает покоя даже друзьям! – усмехнулся он, поймав заинтересованный взгляд гетеры.

– О каких врагах и друзьях ты говоришь? – уточнила Ианта.

– Скифы – враги, о которых мы знаем и помним. Но дружественная Керкинитида, небольшая и почти беззащитная, едва приняв помощь Херсонеса, тут же позабыла варварские набеги и теперь рвется к независимости.

– Разве ты, стратег, не сможешь отделить врагов от друзей? – улыбнулась Ианта, зная цену похвалы. – Я любуюсь Херсонесом и вижу, что он велик и безопасен.

– Да, это так, – ответил Ориген. – Не пройдет двух дней, как ты, очаровательная Ианта, сможешь принять участие в празднике. Город умеет веселиться и славить богов, которые его защищают. Кстати, я приглашаю тебя посмотреть состязание поэтов.

– Примет ли в них участие Актеон? – спросила Ианта. – Он заставил меня радоваться и страдать. Редкий поэт способен на это.

– Великий город рождает великих людей. Я надеюсь, народ наградит его венком победителя.

Актеон в знак благодарности склонил голову.

То ли мнение стратега, то ли разговор о врагах и друзьях все же сделали свое дело. Когда гости начали расходиться, Актеон подошел к хозяину последним.

– Я благодарен тебе, Ориген, за приглашение. Вечер был незабываем. Но прежде чем мы расстанемся, мне придется кое о чем тебе сказать. Поверь, это очень важно.

Ориген был удивлен: что может быть важным для двух не очень трезвых мужчин?

Он обнял Актеона, похлопал его по плечу:

– О, догадываюсь! Речь пойдет о нашей прекрасной гостье? Я видел, как Ианта смотрела на тебя, когда ты читал свои стихи. Неужели мой друг решил потревожить свое многолетнее одиночество?

– Подожди, – Актеон поднял руку, – остановись! Хоть Ианта и заслуживает множества лестных слов, говорить я буду о другом – о безопасности Херсонеса.

Губы стратега тронула растерянная улыбка.

– Но, может быть, не сейчас, после веселья… – начал он.

Однако Актеон уже перешел к сути, предоставляя возможность собеседнику самому догонять убегающие мысли:

– Ты только что говорил о безопасности полиса. Знай же: это может оказаться иллюзией. Как тебе известно, у меня есть племянник, Дионисий, которого я вскоре назову своим сыном и наследником.

– Да, я слышал некую невероятную историю о появлении у тебя этого родственника.

– История не только невероятна, но и печальна. Скифы сожгли удаленную усадьбу на границе хоры, в которой жила семья мальчика. Погибли все, кроме Дионисия. Я приобрел его в качестве раба у небезызвестного тебе Сморда. Но речь не об этом.

– О чем же?

– Мальчик наделен даром предвидения. Подожди, я читаю недоверие на твоем лице. Ты можешь относиться как угодно к моим словам, но знать обязан… На протяжении продолжительного времени Дионисию является одно и то же видение – праздничная процессия, засада скифской конницы и кровавая бойня. Месиво из тел, в котором нет ни одного скифского воина.

– Но насколько этому можно верить? – После продолжительного молчания голос стратега прозвучал неожиданно глухо.

– А насколько ты позволишь себе не верить? – поднял брови Актеон. Потом задумчиво добавил: – Мальчик не по возрасту серьезен и умен. Сам Дионисий утверждает, что все его предсказания до сих пор сбывались. О последнем видении он сообщил после долгих колебаний, боясь потерять мое расположение. Нет, я не вижу причин не верить ему, Ориген.

– Ты говоришь все убедительней и убедительней. И мне становится тревожно. Очень тревожно!

– К тому же существуют некие разговоры, вертящиеся возле дома Хаемона.

– Да? – В глазах стратега сверкнул и тут же пропал огонек.

Но наблюдательный Актеон успел его заметить.

– Ты что-то знаешь об этом?

– Предположим. Некие люди сообщали мне, что у Хаемона появились опасные связи. Эти намеки, твои домыслы… В любом случае сведений так мало, что я даже слова не смогу произнести в Совете без обвинения в клевете.