Дмитро Ткач - Шторм и штиль

Наконец показался весь трос. Вначале он повис над водой, потом натянулся, как гигантская струна. От кнехтов на «Гидрографе» и на корабле Баглая пошел дымок и посыпались искры — горела сталь. Однако это уже не беспокоило Баглая. Он дал машинам средний ход и позвонил в радиорубку:

— Спросите у «Гидрографа», кто ранен и в каком он состоянии? — Баглай подумал о том, чтобы радиограммой вызвать к причалу машину «скорой помощи».

Если бы радист Аркадий Морозов не был новичком на корабле, он, может быть, и сообразил, что не следует называть имени Поли, но он передал все слово в слово:

— Во время борьбы со штормом перелом ноги получила научный сотрудник Полина Кулик. Первую помощь ей оказал корабельный фельдшер…

Лицо Юрия Баглая помертвело. Он склонился на поручни. Ветер сорвал с него реглан, бросил под ноги, но он ничего не заметил…

— Что с вами? — спросил Курганов.

— На «Гидрографе» тяжело ранена Поля.

— Поля? — Это имя ничего Курганову не говорило. Кто такая Поля?

— Научный работник. И… моя невеста…

Разговор прервался. Слышно было только натужное гудение машин да грохот волн. Тучи, изорванные ветром, мчались на юг, среди них плыло холодное солнце.

Море бушевало, сбивало корабль с курса и, казалось, еще не насытилось своей властью.

— Когда вы брали судно на буксир, знали, что там Поля?

— Нет. Она не каждый раз выходит в море.

Курганов снова помолчал.

— «Гидрограф» швартуйте к нашему причалу… Дайте от моего имени радиограмму, чтобы ждала машина «скорой помощи» с главным врачом нашего госпиталя. Сколько нам еще идти?

— Два часа и сорок минут, товарищ капитан второго ранга.

— Хорошо… — Курганов взглянул на ручные часы, снял с головы теперь уже ненужную зюйдвестку, надел фуражку и плотнее запахнул реглан: осенний ветер пробирал до костей.

Баглай только сейчас почувствовал, что очень озяб. Он поднял реглан, надел его и застегнулся на все пуговицы.

Мысли его снова перенеслись на «Гидрограф». «Как чувствует себя Поля? Разве нельзя было уберечь девушку? Пусть шторм, но ведь она же единственная женщина на корабле! И не уберегли! Знает ли Поля, что я веду ее корабль на буксире? Наверное, не знает… Поля, Поля, хоть бы скорее к берегу! Скорее увидеть тебя, узнать, что с тобой…» Не мог Юрий представить искалеченной эту стройную, беловолосую девушку.

А море постепенно успокаивалось, ветер стихал. Стало легче вести «Гидрограф», и Баглай приказал прибавить оборотов. Пошли быстрее…

Наконец показался Севастополь. Деревья уже сбросили с себя зеленый убор, поэтому хорошо были видны белые дома центра, а дальше, на склонах, частные маленькие домики среди извилистых улиц, улочек и переулков. За памятником Славы — Приморский бульвар, он и сейчас темнеет зеленью, потому что растет на нем много вечнозеленых деревьев. А справа на самом берегу — институт, в котором работает Поля. Если со стороны института обогнуть бухту, то попадешь на тот мысок, где провели они с Полей столько вечеров, и грустных, и радостных. Сама судьба свела их там…

— Поднимите сигнал: ведем на буксире судно, — негромко и спокойно произнес Курганов. — Вы слишком задумались, командир.

Юрий Баглай очнулся, испуганно вздрогнул. Как же это он?!

Через минуту затрепетал на мачте сигнальный флажок, и сразу же прозвучал усиленный мегафоном голос Баглая, обращенный к капитану «Гидрографа»:

— Приготовьте швартовые концы и багры, я вас подведу к самой стенке, затем сманеврируете машинами. Становитесь кормой. Вода в бухте тихая!

— Добро, — откликнулся капитан.

Следовало отдать команду «смирно!» — командир части сходил с корабля. Но Курганов лишь махнул рукой и сказал:

— Не надо. Идемте к Поле.

Если бы он мог знать, какой благодарностью наполнилось сердце Юрия!

На всех кораблях выстроились командиры и матросы, провожая Курганова и Баглая удивленными взглядами… Они не понимали, что происходит. Ничего не знал и замполит Вербенко. Машину «скорой помощи» подали к кораблю Баглая, решив, что там кто-то серьезно заболел или произошло какое-то несчастье, но Курганов, поздоровавшись, сказал:

— Машину — к «Гидрографу».

Когда они втроем подошли к судну, матросы уже несли на носилках Полю. Она до подбородка была укрыта одеялом. Ее светлые волосы растрепались, в больших серых глазах затаилась боль. Увидев Юрия, девушка попыталась приподняться и удивленно спросила:

— Почему ты здесь?

— Потом… потом…