Виталий Бианки - Собрание сочинений. Том 1. Рассказы и сказки

Сашка только плотней закрыл глаза.

— Чуточку ещё: сейчас сон досмотрю.

— Завтра досмотришь. Живо вставай, а то смотри, я рассержусь.

Но Сашка и с закрытыми глазами чувствовал, как нежно материнская рука треплет его волосёнки.

Вдруг тёплая капля упала ему на щеку.

— Зайчик мой! — прошептала мать. — Ненаглядный мой!

У Сашки сна как не бывало. Он вскочил с кровати, охватил шею матери обеими руками:

— Мусенька, ты плачешь?

— Ничего, ничего, пустяки! — смущённо сказала мать. — Фу, какая я глупая!

Она уже улыбалась.

— Живенько одевайся. Я пойду чай подогрею.

И она быстрыми шагами вышла из комнаты.

Сашка с тревогой оглядел спальню.

Кровать сестрёнки пуста и уже прибрана. Но в этом нет ничего необыкновенного: сестрёнка часто встаёт раньше его.

Отчего же плачет мать?

Как всегда, на столе в беспорядке лежат игрушки и разные вещи. Среди них спокойно возвышается головастая электрическая лампа на мраморной ножке. На стене — картины.

Вот старый дровосек ведёт в лес Мальчика-с-Пальчика и его шестерых братьев. Мальчик-с-Пальчик обернулся и кидает на землю белые камешки. Чтобы не заблудиться в большом, тёмном лесу.

Сашка не любит смотреть на этот лес: ему всегда становится немножко страшно при виде этих мрачных, великанских деревьев.

На другой стене — множество разных пёстрых птиц. Все они сидят на стволе и сучках одного дерева, под ним и рядом с ним.

Сашка знает названия всех этих птиц.

На третьей стене — звери. Зайцы, носорог, лев…

Вдруг Сашка спохватился:

— Ведь я же сегодня решил охотиться на львов! Наверное, отец нашёл оружие, рассердился на меня… Потому и мама плачет.

Сашка поспешно сунул руку под подушку.

Рогатка была на месте.

Сашка сразу успокоился. В одну минуту натянул чулки, штанишки, блузу. Рогатку сунул за пазуху. И побежал умываться.

Большой белый умывальник — знаменитый Мойдодыр — стоял в углу спальной. Сашка повернул изогнутый кран. Тугая серебряная струйка воды упругим фонтанчиком поднялась в воздух, задумалась на короткую минутку, изогнулась крутой дугой и послушно упала прямо в подставленные лодочкой Сашкины ладони.

Народ толпился у клетки с надписью:

Лев.

Самец.

АФРИКАН

Страшный зверь спокойно спал за решёткой, положив тяжёлую голову на вытянутые вперёд лапы.

Вдруг о толстый железный прут решётки звякнул камешек. Вслед за ним второй камешек шлёпнул зверя в широкий нос.

Лев глухо рыкнул, вскочил и затряс головой.

Толпа вздрогнула, многие попятились.

Третий камешек угодил прямо в глаз льву.

Страшно взревел зверь и прянул на людей. Его грузное тело с размаху вышибло один из железных прутьев решётки.

Толпа ахнула и с визгом врассыпную бросилась прочь от загородки. Кто-то пронзительно крикнул:

— Маша! Маша!

Через миг у загородки остался только один человек. Это был пожилой красноармеец. Страшно было и ему, но он стыдился убежать. Голова зверя просунулась в дыру.

Красноармеец быстро оглянулся: при нём не было никакого оружия, и он искал глазами, что бы такое схватить в руку. И, оглядываясь, он увидел, как за угол соседней клетки скрылся, размахивая рогаткой, маленький мальчик.

Это Сашка охотился на львов и натворил беды.

Половина большого тела зверя уже просунулась в дыру.

В эту минуту в узком проходе между деревянной загородкой и клетками показалась девочка лет семи-восьми в белой шубке. Она бежала прямо к льву.

— Куда! — крикнул красноармеец. Он испугался, что зверь сейчас схватит и разорвёт глупую девочку. — Назад!

Но девочка была уже у самой клетки льва.

Тогда красноармеец опёрся руками на перегородку и ловко, одним махом перескочил через неё. Он схватил выпавший из решётки железный прут и широко размахнулся им, чтобы со всей силой ударить льва по голове.

Но между ним и львом уже стояла девочка. Она била страшного зверя ручонками по носу и кричала тоненьким голосом:

— Ты что! Ты куда! Пошёл, пошёл на место!

Лев испуганно заморгал глазами, попятился и очутился опять в слетке.

— Ишь чего выдумал, — говорила девочка. — Высовываться! И решётку сломал, габазя. Я тебе задам!

Тут только она обернулась к красноармейцу. Он от удивления так и стоял с поднятым над головой железным прутом.

— Пожалуйста, дяденька, — сказала девочка, — помогите мне поставить эту палку на место. Она ужасно тяжёлая, мне одной не справиться.