Герман Матвеев - Новый сорт

Часовой зашатал обратно, и ребята замолчали. Они уже не первый раз пытались пробраться в свой сад. В монастыре расположилась немецкая воинская часть, полиция, комендатура, и около монастырской стены круглые сутки ходил часовой. Первый раз ребята пробовали пройти в сад, попросив разрешения у часового. Но немец не стал с ними разговаривать и, угрожая автоматом, прогнал их.

Первая неудача не остановила ребят. Володя с Ваней решили проникнуть в сад со стороны реки, но калитка оказалась закрытой изнутри, а перелезть через стену нечего было и думать. Нужна какая-то «воинская хитрость», как выразился Володя.

— Знаете что! — нерешительно начал Ваня, когда часовой повернул к воротам. — Одному надо обойти кругом и ждать около угла. Другому сидеть здесь на карауле и махать кепкой, когда можно бежать, а третьему задержать немца. Понятно?

— Ничего не понятно, — сказал Гриша.

— Погоди, Гриша. Я, кажется, понял. Ваня, расскажи подробней свой план.

— Чего тут не понять? — уже уверенно сказал Ваня. — Например, Трубач обойдет кругом и спрячется за углом у башни. Ты, Володя, будешь сидеть здесь и, когда немец пойдет в ту сторону, махни Трубачу платком, и он сразу побежит к этому углу и потом в сад.

— А ты?

— Не перебивай. Я выйду с той стороны. Когда немец подойдет к воротам, буду у него спрашивать про что-нибудь. А ты успеешь перебежать в сад.

— Т-с-с… — зашипел Гриша.

На дороге показался человек в хромовых сапогах, военных брюках, в пиджаке и с галстуком. На рукаве была повязка.

Ребята сразу узнали Леденцова.

— У-у-х! Гадюка ползет, — прошептал Трубач.

В начале войны Леденцов куда-то исчез, но вскоре после прихода немцев он неожиданно появился в городе живой и здоровый. Леденцов устроился работать в комендатуре. С этих пор он резко изменился. Его походка и все движения стали медленными и важными. Слова он произносил раздельно, цедя их сквозь зубы. Видимо, он кому-то подражал.

Леденцов прошел по дороге в нескольких шагах от ребят, задержался на минуту около часового и скрылся в воротах монастыря.

— Вот я бы про него и спросил, — сказал Ваня.

— А если тебя пропустят туда? — спросил Володя, поняв мысль приятеля.

— Ну так что!.. — сказал Ваня, но сейчас же спохватился. — Нет, лучше пускай сам выйдет к воротам на улице.

Ребята пошептались еще минут пять и принялись действовать. На месте остался Володя. Через полчаса он заметил крадущуюся вдоль стены фигуру Трубача и дал сигнал Ване. Тот ровным, спокойным шагом вышел с противоположной стороны и направился к часовому.

Немец сразу заметил мальчика и, не доходя до угла, повернул назад. Володя от волнения задерживал дыхание. Сердце в груди колотилось, словно собиралось выскочить.

Наступал самый опасный момент. Немец, не оглядываясь, шел к Ване. Володя махнул кепкой. Припадая к земле, Гриша бросился вперед, завернул за угол и скоро оказался в нише, где была дверь.

«Только бы не скрипнула», — подумал Володя, и, словно в ответ, раздался протяжный стон ржавого железа. К счастью, немец не обратил внимания на этот звук. Он подозрительно и сосредоточенно смотрел на Ваню.

Еще несколько секунд, и Трубач скрылся за дверью. Теперь Володя начал наблюдать за Ваней. Он видел, как тот вежливо снял кепку, поздоровался с немцем и заговорил. Володя снова затаил дыхание, приложив к уху ладонь. Ему казалось, что он слышит голос приятеля, но, конечно, это было ошибкой. Немец замахал рукой, и Ваня, поклонившись еще раз, начал пятиться назад.

Как раз в этот момент на дороге показалась легковая машина. Часовой быстро отошел к воротам и замер.

«Вот повезло-то, — подумал Володя. — Приехала бы машина чуть раньше, или задержись Трубач на несколько минут, и всё бы пропало».

Минут через десять послышался осторожный голос Вани:

— Володя! Пошли, что ли?

Прячась среди кирпича, мальчики вышли к забору и переулками, в обход, направились к речке.

— Трубач быстро проскочил.

— Я видел, — сказал Ваня. — Я всё боялся, что калитка закрыта или часовой оглянется.

— А что говорил немец?

— Не знаю. Бормотал чего-то по-своему… Них, них…

Взволнованные, они молча дошли до Косой улицы. Сокращая путь, мальчики перелезли через ветхий забор заброшенного огорода. Вот и речка. За поворотом широкой полосой белела монастырская стена. Здесь опять нужна осторожность. Ребята вошли в кустарник, росший на берегу, и, не спуская глаз с калитки, выходившей к реке, остановились.