Герман Матвеев - Новый сорт

— Ваня, а почему сторона яблок, обращенная к солнцу, краснеет? — неожиданно спросил Володя.

— Не знаю. Наверное никто этого еще не знает, — ответил Ваня.

— А почему ты думаешь, что от солнца? — спросил Гриша.

— Я заметил. На некоторых яблоках даже листочки отпечатались.

— Ну да? — недоверчиво сказал Гриша. — Верно он говорит?

— Верно, — подтвердил Ваня. — Ты можешь даже такую штуку сделать. Вырезать буквы и прилепить на яблоко, пока оно не покраснело. Буквы отпечатаются.

— Интересно! Это я обязательно когда-нибудь сделаю.

Наконец установилась тишина, и скоро все засопели носами.

Когда совсем стемнело, вернулся дед. Он долго шагал из угла в угол и что-то бормотал себе под нос. Потом прошел к Анне и просидел у нее до полуночи.

Ребята проснулись рано.

— Ваня, а ведь я матери не сказал, что здесь ночую. Будет мне баня, — беспокойно сказал Гриша.

— Я тоже не сказал. Идем скорей по домам.

Ребята быстро оделись.

Узнав, что дед лёг поздно, ребята решили сходить домой, с тем чтобы вернуться днем.

Проводив приятелей, Ваня принес воды, приготовил для плиты дров и спустился под пол, где они с дедом укладывали урожай яблок своего сада. На полках в несколько рядов лежали фрукты, переложенные соломой. Аромат от них разливался кругом и даже проникал кверху, через щели пола. «Лучше всяких духов», — подумал мальчик и принялся за дело.

Было приятно брать в руки крепкие холодные яблоки и укладывать их рядами.

— Ванюша! Ты там, что ли? — крикнула сверху мать.

— А что?

— Иди-ка, дед зовет.

— Сейчас.

Ваня закончил ряд, прикрыл его соломой и поднялся наверх. Василий Лукич сидел у стола и ел холодную курятину.

После прихода немцев старик понял, что живности пощады не будет. Посоветовавшись с невесткой, он в один день зарезал поросенка и всех кур и посолил мясо. Оставили только корову, боясь, что мясо в жару испортится.

— Садись, Иван! — серьезно начал дед. — Говорил я вчера с одним человеком, и вот какое дело мы надумали. Пока не поздно, надо урожай снять и спрятать…

— А куда?

— Я полагаю, что если немцы хватятся, то будут искать где-нибудь подальше. Подумают, что по речке сплавили, или что другое. Уж во всяком случае из сада вынесли. А мы их перехитрим. Спрячем у них под носом.

— В подземный ход?

— Зачем в подземный!.. Просто в подвал, где монахи яблоки хранили. Только колечко у люка надо вывернуть и вход замаскировать получше.

— Правильно, дедушка. Как это мы не додумались!

— Ну, а теперь слушай. Ночью работать в саду опасно и темно. Лучше в сумерках. Трава там высокая, говоришь?

— Выше пояса.

— На худой конец по траве ползком, в калитку выскочим. Собери ребят сегодня к вечеру. Пусть встретятся в кустах на отмели. Предупреди, чтобы платки с собой взяли. Я им рот завяжу, — пошутил дед.

— Зачем? — не понял Ваня.

— А чтоб ни одного слова сказать не могли. Действуй, внучек. Скажи им, чтобы захватили с собой по мешочку.

Со всеми предосторожностями собрались ребята на берегу речки, в кустах, недалеко от монастырской стены. Володя наблюдал за дорогой в город, откуда ждали появления Василия Лукича.

— Если немцы начнут стрелять, чур не бежать, — шопотом начал Ваня. — Это хуже всего.

— А что делать, Ваня? — спросила с тревогой Аля.

— Закапывайся в землю поглубже, тогда никакая пуля не достанет.

— А как?

— Руками. Ногти у тебя есть?

— Ты шутишь?

У Али сделались круглые глаза. Она с испугом смотрела на мальчиков, не зная, верить им или нет.

— Если трусишь, то лучше не ходи.

— Нет! Нет! Я ничего, — нерешительно произнесла она.

— Довольно вам, — вмешался Володя.

Сбоку послышался шорох. Ребята притаились. Шорох приближался, и скоро из кустов вышел Василий Лукич, а следом за ним Пармен и Анна Алексеевна.

— Вот и они, — сказал садовод. — Слышу, бормочут. Ну что, ребята, никого не видно?

— Мама, а ты зачем? — спросил Ваня.

Вместо ответа она ласково погладила его по голове.

— Там никого нет, — сказал Гриша. — Василий Лукич, можно я на разведку пойду?

— Ты, Гриша, больно горяч. На разведку надо человека обстоятельного. Вот если Володя согласен…

— Разумеется, я пойду. Если в саду никого нет, я махну платком из калитки.

— Дельно, — согласился садовод.

Володя нырнул в кусты. Оставшиеся стали молча наблюдать за лугом, через который он должен был перебежать. Прошло пять минут.

— Не торопится, — проворчал обиженный Гриша. — Так он и до вечера в кустах просидит…