Людмила Сабинина - Обломок молнии

Еще раз подбросил осколок на ладони, задумался.

— У меня-то он на столе лежит. Большой такой. Молнией пахнет, озоном… Обломок молнии.

— Я помню, — тихо отозвалась Ксана.

Помолчали.

— Ну, идите отвечать, — сухо приказал Вандышев.

Зачет начался. Говорила Ксана как-то машинально, плохо слушая себя. Ведь ответ был разработан по пунктам, ей было легко. Только мешали разные совсем посторонние мысли. То вечер вспомнится, когда звякнула щеколда и Вандышев пробрался в сарай, то — как он побежал по берегу в плавках и мокрой рубахе, зажимая под мышкой закопченный обломок сосны… Неудивительно, узнала сегодня не сразу: в сером костюме, волосы коротко подстрижены, да и вообще как-то повзрослел. Он ведь тоже ее не узнал.

— Ну что же, понятие кое-какое вы имеете. Достаточно. Зачет.

Вандышев расписался в зачетной книжке, перелистал ведомость.

— Хотя уж какой это зачет был, — усмехнулся он, — скорее вечер воспоминаний.

Ксана смущенно запихивала в сумочку свою зачетку.

— Для меня, конечно, — добавил он.

— И для меня. До свидания.

Она кивнула, быстро пошла к двери. За дверью перевела дух. Увидела картонную табличку, пришпиленную кнопками: «Л. И. Вандышев, аспирант». Надо же: и это она заметила только сейчас!

Ксана побрела по уже опустевшему коридору. То, что сегодня случилось, ошеломило, но как-то не удивило ее. Втайне она ведь всегда знала, что так и будет. Конечно, знала, но все-таки не верилось… «А отвечала на зачете, кажется, неважно. Он сказал: «Кое-какое понятие имеете». Ой, неужели опозорилась? Да нет, рассказала все по порядку, как надо. Все-таки могла бы получше. Растерялась, панике поддалась, и все из-за него, из-за Вандышева. Вот сумасшедшая! А ведь она умеет собраться, когда надо. Столько экзаменов сдала, кое-какой опыт имеется. Одни вступительные что-нибудь да значат». В первый год не прошла по конкурсу, а на другой год прошла. Попала, правда, на заочное. Все оказалось не просто, пришлось немало потрудиться…

Ксана застегнула пальто, стала надевать перед зеркалом шапочку.

Неожиданно в зеркале возник Вандышев, бросил портфель на подзеркальник, торопливо замотал шею шарфом.

— А как насчет того, чтобы продолжить вечер воспоминаний? — сосредоточенно нахмурившись, проговорил он.

— Можно и продолжить, — не сразу ответила Ксана.

— Может быть, продолжим в кафе, тут недалеко, за углом?

— Нет. У меня билет в Консерваторию. Лучше уж продолжим там, на концерте. Второй билет как-нибудь достанем…

— Значит, в девятнадцать ноль-ноль? — Он низко надвинул на лоб шапку, улыбнулся.

— Нет. В восемнадцать тридцать, — строго поправила Ксана. — И без опозданий.

Нахмурилась, вытянула лицо и, стараясь подражать голосу Вандышева, повторила те самые слова, что говорил когда-то он:

— Джинсы. Куртку потемнее. И не опаздывать. Я ждать не стану!

Оба весело рассмеялись.

Вандышев распахнул перед ней дверь на улицу. Обоих ослепил белый зимний день.