Юрий Третьяков - Начало рыбачьего патруля

Но только он собрался прыгнуть, верный волк узнал его и вцепился полосатому хищнику в горло!..

Витька вскочил на ноги и выхватил саблю.

Сражаться с тигром пришлось долго. Ряд за рядом падали на землю побежденные лопухи и крапива! Даже убитые, они продолжали колоть и кусать босые Витькины ноги. Но Витька не остановился до тех пор, пока последний враг не погиб, а сабля сделалась блестящая и мокрая. Ржавчина с нее почти вся исчезла.

Отдыхая, Витька думал, что лучше будет того тигра не убивать, а приручить. Еду он сам себе достанет, зато на нем можно будет возить разный груз…

Как это получится здорово! Возвращается экспедиция по улицам Зеленограда мимо школы № 2. Все ученики и учителя глядят в окна, а за Витькой идет живой тигр, навьюченный, как какой-нибудь осел! Можно будет его хворостинкой подгонять, но не больно, а то вдруг обозлится!.. А потом привести этого тигра с собой в школу: пусть сидит на крыльце. Все учителя испугаются и уйдут домой, и занятий не будет…

Недалеко раздался свист. Витька тотчас откликнулся.

Из кустов появились двое одинаковых пацанов — братья-близнецы Коська и Котька.

— Ну как? — спросил Витька.

— Принесли.

— А ну?

Коська достал из-за пазухи сверток. В нем было несколько высушенных на солнце тоненьких кривых щурят и штук пять сухарей.

Витька взял одного щуренка, понюхал его, помял:

— Ничего. Лезь, прячь.

Ловко, как обезьяна, залез Коська на корявую дуплистую липу и заглянул в дупло.

— Все цело там? — спросил Витька.

— Все. Только муравьев тут полно! И каких-то мух…

— Ничего. Теперь скоро. Скоро поднимем мы паруса, и поминай как звали. Прячь и слезай.

Коська сунул в дупло сверток и спрыгнул на землю.

— А как шхуна? — спросил Витька.

— Ключ от замка уже узнали, где лежит. А весло возьмем в любое время.

— Тогда все в порядке. Значит, завтра в это время мы уже будем в открытом море! Уплывем в самые дебри и будем жить там, как какие-нибудь дикари!.. Ночью плыть будем, а днем скрываться во всяких там заливах, затонах… Вот переполоху будет! Куда делись?.. А мы уже где-нибудь за сто километров, на острове! И никто нас никогда не найдет, хоть тысячу собак пускай по нашему следу! Давно я об этом мечтал, с самого детства!

Витька повалился на спину и загорланил прославленную песню:

Коська и Котька подхватили припев хриплыми пиратскими голосами.

Когда песня была пропета несколько раз, они сказали:

— Теперь нам надо домой…

— Мы за клевером отпросились.

И ушли. Витька посидел еще немного, мечтая о завтрашнем дне. План путешествия возник уже давно. Долго — целую неделю — длились приготовления. И теперь настает время покрыть себя неувядаемой славой!

Знали б о такой штуке кружковцы — лопнули бы от зависти! Это не то что всякие там букашки-таракашки!

Витька приоткрыл коробочку, проверил, как чувствует себя Попова Собака, встал и не спеша пошел к домикам лагеря, белеющим среди деревьев.

Возле кухни вкусно пахло лавровым листом и жареным луком.

Над кирпичной плитой под навесом, уставленной большими кастрюлями, в которых что-то булькало и кипело, колдовала толстая тетя с круглым добрым лицом — повариха тетя Поля.

Витька остановился неподалеку и, заложив руки за спину, молча уставился на кастрюли, сковороды.

— Ты, бестолошный, чего заявился? Обедать нацелился? — спросила его тетя Поля.

— Нет, я так…

— Оно и видно, что так… Марина-то по шее тебя благословила из кружка? Давно пора! Другие-то дети как дети, любо глянуть: чистенькие, да смирные, да уважительные. Один ты чисто Меркушка, разбойник-воитель! Все от него криком кричат!

— Никто не кричит.

— Как же никто? А намедни Петяше кто пакость какую-то в рот совал?

— Сороке, что ль? Никакую не пакость… Обыкновенная муха…

— Ну, а муху-то это хорошо? Ты б себе сунул…

— Мне не за что…

— А он чем провинился? Малый тихий…

— Нет, вы не знаете, тетя Поль, — заволновался Витька. — Я вам расскажу, как было… В поход пошли, а у него была бутылка ситро, он ее потихоньку пил, никому не давал. Мне она не нужна, я могу из реки пить. Только этого терпеть нельзя, а то получится из него какой-нибудь кулак!.. А потом, когда в бутылке оставалось два глоточка, он ее достал и говорит: «Выпить, что ли?» Я говорю: «Конечно, выпей. На вот, мухой закуси!» Как начало его тошнить, рвать, прямо как нашу кошку, когда она кузнечиков наестся!