Валентина Осеева: Динка

Мальчик стоял немного поодаль; штаны его, застегнутые на одну пуговицу на животе, доходили ему до щиколоток, на плечах, поверх рубашки из серого полотна, болтался чей-то старый пиджак.

Динка, боясь, что гости уйдут, бросилась к ним, протянула руки:

— Здравствуйте! Здравствуйте! Пришли наконец! Она поймала прятавшуюся в рукаве загорелую руку девочки, похлопала по плечу мальчика.

— А я так ждала… Как вас зовут? — с интересом спросила она.

— Меня Федорка, а его Дмитро, — несмело ответила девочка.

Мальчик, щуря темные глаза, опасливо смотрел на хлопавшую его по плечу Динкину руку.

— Да вы не бойтесь! Меня зовут Динка!

— А я с того году пойду панских коров пасти, — ни с того ни с сего заявил вдруг басом Дмитро.

Федорка подняла свои тонкие бровки и дернула плечом:

— Не хвастай, бо это еще неизвестно! Павло сказал, если твоя матка принесет ему порося, то он возьмет тебя подпаском, а если нет, то кого другого пошлют.

— Нема у нас порося… — сердито сказал мальчик.

— А что это за порося такое? Почему этому Павло нужно порося? — заинтересовалась Динка.

Федорка потуже завязала концы платка, выплюнула изо рта травинку.

— Так Павло — это ж приказчик пана… Он задаром не возьмет… Еще и по шее даст!

— Ого! — возмутилась Динка. — По шее! Из-за какого-то порося! Его самого надо по шее!

— Ой, боже ж мой! Хиба ж так можно казать! — испугалась было Федорка, но, взглянув на Динку, закрылась концами платка и звонко расхохоталась.

Смех у нее был такой дробный и заразительный, что Динка тоже начала смеяться. Хмыкнул и Дмитро, а потом, расхрабрившись, снова совсем не к месту спросил:

— А чого-то вы этот хутор купили? Тут молния на пруду в дуб ударила… Она в другой раз может ударить, деды кажуть — тут место нехорошее, по всем ночам филин кричит…

— Ну и что же? Пускай кричит! Я люблю птиц, — беспечно сказала Динка.

— Э, ни! — махнула рукой Федорка. — Его погано людям слушать. Он может на каждого беду нагнать.

Она вдруг обернулась к Дмитро и начала шепотом убеждать его в чем-то, повторяя одну фразу:

— Все равно ж найдут! Лучше сам скажи! Мальчик сердился, упрямился…

— Ну чего вы там шепчетесь! Говорите громко! Я никому не скажу, если это тайна! — вмешалась Динка. Федорка толкнула локтем Дмитро:

— Ну говори! Вот какой упрямый… Барышня никому не скажет!

— Я не барышня, я Динка! Ну говори твою тайну, Дмитро, — нетерпеливо перебила Динка.

Дмитро покусал губы и, глядя исподлобья на Динку, нехотя сказал:

— У вас под крыльцом я обрез спрятал… Если стрельнет, то может и насмерть прибить…

— Обрез? А что это такое? Ружье? — живо заинтересовалась Динка.

— То не настоящее ружье, оно обрезано, чтобы, значит, покороче было… объяснила Федорка.

— А где же ты взял его? — ахнула Динка.

— У нас, как батько помер, так мы с маткой полезли в подполье и нашли! А матка испугалась да и велела закинуть в пруд, а мне жалко стало, я его и подложил под ваше крыльцо… Тут никто не жил, — хмуро рассказал Дмитро.

— К нам, под крыльцо? Так ведь Ефим будет чинить это крыльцо и найдет! Что же ты сразу не сказал? Надо сегодня же перепрятать его в другое место! — загорелась Динка. — Мы вот как сделаем…

Динка обняла своих новых приятелей за плечи и что-то зашептала…

— Дак он заряженный, в нем и пуля есть… — прерывая ее, шептал Дмитро.

— Ой, боже мой… — испуганно вздыхала Федорка.

— Ничего, ничего… Я осторожно… — уверяла Динка. — Только приходите вечером, как стемнеет.

Весь день Динка беспокойно прохаживалась около крыльца и, еле дождавшись вечера, побежала к трем березам.

— Идем, — шепотом сказала она Дмитро. — Я уже нашла место… Мы спрячем его в дупле старого дуба… Пойдем, Федорка!

— Э, ни! Я боюсь… — усаживаясь в траву и натягивая на коленки платье, замотала головой Федорка. — Я тут обожду… Бо воно как стрельнет, так и живой не останешься.

— Ну, нехай сидит. — Дмитро, задевая за ветки своим длинным пиджаком, пошел за Динкой.

В хате уже горели свечи; Мышка и Алина стелили постели, ждали со станции мать.

— Скорей, скорей! — торопила Динка. — Сейчас Ефим вернется со станции, он поехал за мамой…

Дмитро, сбросив пиджак, полез под крыльцо. В темноте были видны только босые пятки…

— Нашел? — нетерпеливо спрашивала Динка, поглядывая с опаской на дверь, из которой каждую минуту могли выйти сестры.

Дмитро молча шарил под крыльцом; потом наконец вылез, держа в руке что-то тяжелое. Динка увидела приклад и дуло настоящего ружья… Такое ружье, только много длиннее, она видела у дяди Леки, когда он собирался на охоту.