Валентина Осеева - Динка

Марина разливает чай, шутит с Никичем.

— Дина, Леня! Идите пить чай! — как ни в чем не бывало зовет она.

Динка проходит мимо с опущенной головой; Леня ведет ее в кухню умываться. Дядя Лека укоризненно качает головой:

— Перетянула, сестреночка, перетянула…. — Это уже не шалость, а серьезный проступок, — тихо отвечает Марина.

Когда Леня и Динка усаживаются за стол, дядя Лека, помешивая ложечкой чай, вдруг хитро подмигивает Никичу:

— Ну, как ты думаешь, Никич? Сказать нам или не сказать нашу оглушительную новость?

— Я так думаю, самое время, — говорит Никич. — Ну, значит, сейчас я вас всех развеселю. Слушайте же! Мне дано порученце купить в лесной глуши под Киевом уютный, тихий хуторок с какой-нибудь хаткой на курьих ножках и перевезти туда на летние каникулы семью Александра Дмитриевича Арсеньева, в первую очередь, конечно, Динку…

Девочка слабо и недоверчиво улыбается, но дядя Лека дружески кивает ей.

— Да, да, Динку в первую очередь… Ну, и остальных, конечно! Повторяю, хуторок этот надо найти в лесной глуши, подальше от станции.

— Что это такое, Олег? Я не понимаю… — удивленно спрашивает Марина.

Брат улыбается, наклоняется к ней и что-то тихо шепчет… — Ну, а кстати можно каждое лето вывозить туда детей… — так же тихо добавляет он. Замечательно! — вспыхнув, говорит Марина. — Но ведь это дорого стоит, наверно?

— Не думаю… Но денег на эту покупку мне ссудили в достаточном количестве, так что завтра же я начну действовать. Надо бы расспросить кого-нибудь из киевлян, какие тут есть красивые места, — говорит дядя Лека.

Динка беспокойно вертится на стуле, потом, не выдержав, тихо говорит:

— Хохолок все места под Киевом знает.

— Мама! Дядя Лека шутит или это правда? — спрашивает Мышка, придя в себя от удивления.

— Нет, он не шутит, — серьезно говорит Алина. — И я, конечно, все поняла… Только где же найти такое глухое место?

— Да Хохолок найдет, он везде ездит… — снова не выдерживает Динка и робко взглядывает на мать.

— Да вот тут есть такой мальчик, Динкин приятель, — кивает головой Марина. — Он, кажется, хорошо знает все окрестности Киева!

— Нет! Послушай-ка их, Никич! До чего спокойно они приняли эту оглушительную новость! Я просто разочарован. Ведь мы с тобой, Никич, думали, что наши девчонки будут скакать до потолка, а Леонид до крыши!

— Да мы просто еще в себя не пришли! — засмеялась Мышка.

— Нет, вы только подумайте, что каждое лето после экзаменов вы будете отправляться на свежий воздух, копаться в земле, сажать деревья, огородину всякую, а я да, может быть, и еще кто-нибудь будем пользоваться трудами рук ваших! — шутил Олег.

— Эх, сказка! Лес, река! Слышь, Макака! Да это и царю не снился такой хуторок в лесу! — разгорелся вдруг Леня.

Глядя на него, Динка забыла, что она «пышный самоуверенный дурак», и, вскочив со стула, бросилась к дверям:

— Я сейчас приведу Хохолка. Можно?

Хохолок действительно знал много мест за городом. У него самые красивые места были даже отмечены в записной книжечке.

— Я знаю од-но такое место, там молния ударила в дуб, и хозяева не хотят жить на этом хуторе! Это версты три от станции… Там и глушь, и заросший пруд, и густой орешник, и родник на лугу!

— Всё! Всё! — кричал дядя Лека. — Завтра же едем! Ну, а соловьи там поют? — спросил он у Хохолка.

— И соловьи… и ля-гуш-ки, — серьезно ответил Хохолок.

Прошло всего две недели со дня приезда дяди Леки, а семья Арсеньевых, к своему удивлению, стала обладательницей маленького хуторка с белой хаткой. А в Динкиной жизни произошло настоящее чудо. Она вдруг почувствовала себя хозяйкой всех лесов, полей и рек. И не только лесов и полей, а и двух деревень, между которыми в лесной глуши приютилась белая хатка. Несметные сокровища таились в лесах для Динки… Сладкая дикая малина, припеченные солнцем ягоды земляники, кокетливые шляпки лисичек, покрытые белой пленкой, молочные маслята, полные достоинства белые грибы на толстых ножках… А птицы, белки, зайчики, а калина, усыпанная красными монистами!.. У Динки первое время разбегались глаза, и, остановившись среди зарослей малины, она разводила руками и пела:

Не счесть алмазов.

Уткнув лицо в букет полевых гвоздик, она мчалась по луговой тропинке к узенькой, изворотливой речонке… В буйной траве на влажном лугу расхаживали черногузы [1] Черногузы — цапли. . Их длинные клювы ловко вылавливали себе на обед зазевавшихся лягушек.