Леонид Сергеев: Как на качелях

Когда мне было лет семь, я любил приврать. Правда, мне мало кто верил, кроме бабушки. Например, бабушка спрашивала:

— Что, Егорка, дождь за окном?

Я тут же говорил:

— Ага! — Хотя на улице было сухо.

Но бабушка верила и, собираясь на рынок, бормотала:

— Не забыть бы зонтик! Или бабушка говорила:

— Что-то я слышала шум во дворе? Будто ловили кого?

— Да, — отвечал я. — Ловили. Тигра!

— Как тигра?! — удивлялась бабушка. — Да откуда же он взялся?

— Сбежал из зоопарка! — моментально сочинял я.

— Неужто! — ужасалась бабушка. — Так ведь он мог загрызть кого-нибудь?!

— Так он и загрыз! — говорил я. — Пять человек!..

Бедная моя бабушка! Мне иногда даже было жалко ее и не хотелось говорить неправду, но я уже не мог остановиться. Часто я даже сам верил в то, что говорил. Однажды я пролил чернила на скатерть и всем объявил, что они сами пролились. Как всегда, мне никто не поверил, кроме бабушки. На другой день я съел банку варенья и сказал, что ее съел кот. Мама сразу начала на меня кричать:

— Ты врун! Я вижу тебя насквозь!

А бабушка сказала:

— Вполне возможно.

И позвала меня на кухню, помочь ей чистить картошку. Пришли мы с бабушкой на кухню, сели перед кастрюлей, стали срезать с картошки спиральки очисток. Вдруг бабушка говорит:

— Когда я была маленькой, ох и любила же я придумывать. Напеку пирогов из глины и угощаю всех взрослых. И все берут, едят понарошку и хвалят. Говорят: «Очень вкусные». Или сделаю духи: накрошу цветов в бутылку с водой и хожу всех «душу». И все улыбаются, нюхают друг друга! «Хорошие духи, — говорят, — душистые». Но однажды осенью, когда на улице было холодно, мне вдруг захотелось, чтобы снова было лето. Я взяла и придумала, что на улице тепло. И сказала всем, что вот-вот выйдет солнце и будет жарко. Подружки не поверили, а моя младшая сестренка поверила. И убежала на улицу в одном платье да босиком. Весь день она бегала, все ждала солнышка, а вечером слегла. Всю зиму проболела. Поправилась только весной, когда и правда солнце стало жарким.

Я любил играть в шашки. В нашей семье я был чемпион. Я играл в шашки с мамой, с папой, с бабушкой, с младшим братом Толькой и с соседкой тетей Викой. Больше всего я любил играть с бабушкой. С бабушкой у нас был счёт 97:1 в мою пользу. Шутка сказать! Я выиграл у бабушки 97 партий и только одну проиграл. И то случайно. Обычно бабушка не успевала сделать и десяти ходов, а я уже ставил дамку. И тут начиналось самое интересное. Моя дамка начинала щелкать бабушкины шашки, как орехи! Одну за другой! Бабушка то снимала, то надевала очки. После игры с бабушкой у меня всегда было прекрасное настроение. Весь день я ходил и насвистывал, и всем давал разные советы. С бабушкой было очень приятно играть! Я любил играть со всеми, кроме папы. Папа у меня выигрывал. Папа никому не разрешал подсказывать мне и не давал ходы обратно. Поэтому я и не любил с ним играть. И ужасно злился, когда проигрывал. Однажды он выиграл у меня пять партий подряд, так я не разговаривал с ним целую неделю. Зато, когда потом вдруг я выиграл у папы, сразу сказал:

— Все! Больше не играю! Я — чемпион!

— Это нечестно! — вспылил папа. — У нас турнир из пяти партий, а ты две проиграл и одну выиграл. Давай играть еще.

— Ничего не знаю! — сказал я. — Последнюю партию я у тебя выиграл, значит, я — чемпион. Последняя партия самая главная!

— Ничего подобного! — продолжал возмущаться папа. — Чепуха! Почему это последняя самая главная?

Папа горячился и говорил, что больше вообще не будет со мной играть. Но мне уже было все равно. Я — чемпион. До остального мне нет дела.

С тех пор я играл только с мамой, с бабушкой, с Толькой и с тетей Викой. Среди них я был абсолютным чемпионом.

Однажды мама принесла из библиотеки книжку «Игра в шашки» и сказала:

— Давайте прочитаем эту книжку и все научимся играть по-настоящему хорошо.

Я засмеялся:

— Научимся! Это вам надо учиться. Мне-то зачем? Я и так чемпион! Учитесь, а потом я дам вам всем сеанс одновременной игры!

Мама, Толька и тетя Вика изучали разные комбинации и ходы, а я ходил и посмеивался. Ждал, когда они научатся. Но через неделю у нас все чаще стали получаться ничьи, а потом вдруг и мама, и Толька, и тетя Вика стали у меня выигрывать. И тогда мне стало скучно с ними играть. Я решил бросить играть с ними вообще, чтобы не портить себе настроение. Я продолжал сражаться только с одной бабушкой. Бабушку-то я громил по-прежнему. Я разбивал бабушку в пух и прах. Как-то я сказал Тольке: