Владимир Машков - Между А и Б

— С грохотом? — быстро спросил я. Я очень внимательно слушал Генку.

— Да, слышен не очень сильный взрыв, — недоуменно посмотрел на меня Генка.

— Объявляю операцию "Акбар", — торжественно сказал я, — начатой.

— Почему "Акбар"? — спросил Генка.

— В честь твоего героического котенка, — объяснил я.

— А что это будет за операция? — не отставал Генка. Как человек техники, он хотел сразу схватить суть дела.

Легко сказать — "схватить суть", если я сам толком не знал, что это будет за операция. Но название было придумано, а это уже половина дела.

И снова мы сидим на чердаке — теперь втроем: Генку мы все-таки уговорили — и что есть силы ломаем головы. Идеи сыплются одна за другой.

Сперва — юмористические.

— Нужно достать большую банку, привязать к ней Цитруса и пустить все это на гороховцев, — предлагает Семка. — Будут удирать без оглядки.

Цитрус, которого Семка хочет напустить на Гороха и его ребят, здоровый волкодав дяди Васи, хозяина огромного сада. У него яблочка не выпросишь, не то что собаку.

— Тогда уж лучше слона пустить, — неловко шучу я только лишь для того, чтобы сказать хоть слово.

Потом появляются серьезные идеи. Их, конечно, предлагает Генка.

— Ребята, — говорит он, — мы в кружке недавно смастерили пять ракет.

И тут Генка сообщает такое, что мы с Семкой радостно вскакиваем и начинаем танцевать вокруг старого дивана, на котором восседает Генка. Мы танцуем боевой индейский танец. Мы не знаем, правильно ли он получается, потому что ни одного индейца в глаза не видали, и вообще у нас с танцами нелады… Но мы знаем одно — танцевать надо торжественно, с каменными лицами, изредка оглашая воздух воинственными кличами.

— Держись, Горох! Стрела поразит твое подлое сердце! — первым оглашаю воздух я.

— Ты велик, Генка, конструктор молний! — выкрикивает Семка.

Генка ерзает на диване и морщится.

— Ребята, мне домой пора. Родители волнуются, наверно. Завтра после уроков начнем.

Трезвый голос нашего друга превращает нас из индейцев в шестиклассников, и мы расстаемся до завтра.

Вы, ребята, конечно, хотите узнать, что за идею предложил Генка Правильный, если мы, люди в общем серьезные, пустились в пляс. Вы не обижайтесь, ребята, скоро я вам открою все секреты. Но не сейчас, а чуть попозже. Потому что вам просто не интересно будет читать дальше.

Итак, назавтра на аэродроме Генки Правильного, который был переименован в ракетодром "ОА" (как вы совершенно правильно догадались — операция "Акбар"), начались тайные, невидимые приготовления. Мы работали по вечерам, чтобы Горох и его ребята ничего не заметили. Наш ракетодром был совсем близко от их дома — всего метрах в ста или чуть дальше. И поэтому кто-нибудь из нас — или Семка, или я — дежурил возле дома Гороха, чтобы, как кто появится, предупредить товарищей.

Но нам просто везло. Все эти вечера гороховцы сиднем сидели дома: наверно, хоккей по телевизору смотрели.

И вот наконец все готово. Операция "Акбар" вступает в решающую фазу. Сегодня на вечер назначен бой Гороху и его компании.

…Темнело рано. Раз, два — и уже вечер, а всего только пять часов.

— Я пошел, — говорю я. Семка и Генка смотрят на меня с восторгом. Я иду прямо к нашим врагам. Я должен задраться с ними, а потом…

— Ты не тяни, — советует Семка. — Ударь раз и беги назад.

— Может, и вообще бить не надо, — мнется Генка. — У нас достаточно устрашающих средств.

— Ладно, — соглашаюсь. — Я мигом.

Я направляюсь к дому Гороха. Иду неторопливо, чтобы обдумать план действий. Собственно, чего тут думать?! Я должен задраться с ними, а потом…

Компания Гороха в полном сборе.

— Смотрите, кто к нам пожаловал, — замечает меня издали Горох. — Посол не очень дружественного государства… Чем могу служить?

Ребята Гороха заняты своим обычным делом — привязывают проволочки к деревьям. Готовятся к вечерней "охоте".

— Вот что, — говорю я тоном майора милиции. — Немедленно прекратите свои хулиганские делишки. Иначе… — я делаю многозначительную паузу.

— Иначе? — Горох дурачится и приставляет к уху ладонь, как это делают старики, когда плохо слышат.

— Иначе ты получишь по морде, — перехожу я на обыкновенный язык.

— Что, что? — все еще строит из себя глухого старика Горох.

— А вот что, — я делаю выпад и… вспоминаю Генку Правильного. Сдерживаюсь и только сильно толкаю Гороха в плечо. Тот, поскользнувшись, падает. Его компания набрасывается на меня.