Виталий Губарев - Павлик Морозов

Силы были на стороне саковцев. Мотя с тревогой видела, как один из них совсем близко подобрался к флажку, собираясь сдернуть его с места. У Моти захолонуло в груди.

- Ах ты ж гад! - вдруг пронзительно закричала она и, чувствуя, что ей становится все нипочем, что она больше никого на свете не боится, бросилась на врага.

Одной рукой она вцепилась ему в волосы, а другой начала яростно его царапать. Пораженный такой отчаянной храбростью, противник завопил, рванулся и позорно побежал с поля боя. Мотя бежала за ним, неумело тыча в его спину кулаками.

- Ах ты ж гад! Да я тебе за наш флаг глаза выцарапаю!..

Трусость заразительна. За одним побежали другие. Петька Саков убежал последним, выплевывая траву и размазывая по лицу кровь.

Но победа не радовала пионеров. Сбор был сорван. Они молча собрались вокруг Павла. Тяжело дыша, он осторожно трогал пальцами вздувшийся под глазом синяк.

Молча пошли в деревню. И лишь когда между стволами уже стали видны избы, Павел посмотрел на Мотю и вдруг широко улыбнулся:

- Ишь ты какая! Даром что девчонка!

Василий Потупчик вышел на крыльцо. Щуря глаз, взглянул на небо.

На крыльце сидела Мотя. Рядом с ней - на корточках Павел и Яков. Все трое что-то горячо обсуждали. Увидев Потупчика, они замолчали.

- Папанька, ты чего смотришь? - спросила Мотя.

- Снова дождь собирается. - Он почесал рыжую бороду. - Хотел на ночь к озеру идти - не придется.

- Дождь? - Яков привстал, оглядывая горизонт. - А зорька чистая, дядя Вася.

- Посмотришь. У меня нюх охотничий. А вы чего тут заговорничаете?

- Да так, про разные дела.

- Дела! Смотри, какие люди деловитые! - Он басисто рассмеялся. - Дочка, а ты бы отцу поесть собрала.

- Папанька, там в печке.

- А тебе лень?

Мотя просяще протянула:

- Пап-анька...

- Ну ладно, сиди уж! - Он махнул рукой, ушел в избу.

Ребята продолжали разговаривать вполголоса, нетерпеливо перебивая друг друга. Смеркалось. Меж избами над темной линией леса медленно бледнела заря. В этот вечерний час в деревне было пустынно и тихо, где-то далеко звенела гармошка.

Звякнула калитка. Босоногая Мотя прыгнула с крыльца навстречу вошедшему человеку.

- Товарищ Дымов!

- А-а, Мотя! - Человек улыбнулся, блеснув крепкими зубами.

Он был молод, плечист, в белой рубашке с расстегнутым воротом, в скрипучих сапогах.

Из двери высунулся Потупчик, приветливо забасил:

- Вот хорошо, и квартирант пришел! Как раз к ужину.

Павел выступил вперед, сказал смущенно:

- Товарищ Дымов, мы к вам по одному делу...

- По какому, Федя?

Мотя рассмеялась:

- Это не Федя - Федя маленький. Брат его...

- Ах, какой я забывчивый! - Дымов смешно замахал руками. - Извини меня, пожалуйста! Ну, Паша, я слушаю.

Он сел на порожек, забарабанил по холщовому портфелю пальцами, с интересом посматривая на ребят. Они стояли перед ним, переглядываясь.

- Мы про избу-читальню, - начал Павел. - Она все равно сейчас заколочена. Как учительница на каникулы уехала, так ее и заколотили. Так мы хотели там пионерский клуб устроить.

- Клуб?

Дымов задумался. Два дня назад он приехал в Герасимовку из районного центра проверить, как сельсовет готовится к хлебозаготовкам. Уполномоченный не собирался задерживаться здесь: в райкоме партии считали, что Трофим Морозов хороший председатель и сумеет сам объяснить населению, как важно продать государству хлебные излишки. Но оказалось, что дела в Герасимовке неважные. Обрадовались приезду нового человека, кажется, больше всего ребятишки. Славный народ!

- Так ты, Паша, говоришь - клуб? - Дымов снимает кепку, задумчиво проводит рукой по волосам. - Хорошее дело... Только нужно прежде всего открыть избу-читальню. Сколько у вас пионеров?

- Одиннадцать, - поспешно отвечает Яков. - А вот он, Пашка, у нас, это самое, вожак. У нас учительница Зоя Александровна за вожатую была, она комсомолка. А теперь она только к осени вернется. Она на каникулы отдыхать уехала.

- Ну вот, - улыбается Дымов, - вас только одиннадцать, а в деревне сколько народу! Как же всех оставлять без избы-читальни? Выбирайте на пионерском сборе толкового пионера, и пусть он открывает избу-читальню.

- Вот ее, - Павел кивнул на Мотю.

Девочка радостно краснеет.

- Мотю? Хорошо! Значит, будешь ты, Мотя, временно исполняющей обязанности заведующего избой-читальней. А? - весело прищуривается Дымов.

- Ну, дочка, - гремит с порога бас Потупчика, - теперь ты со мной знаться перестанешь!